Повседневная жизнь языческой Руси

Ни одна женщина в Древней Руси не осмеливалась выходить из дома с непокрытой головой; ее ждало не просто осуждение, а суровое наказание от мужа и родни. Первой русской царицей, пренебрегшей этой традицией, была полька по происхождению, жена царя Феодора Алексеевича Агафья Грушецкая, которая вышла в свет в маленькой польской шапочке, не до конца прикрывавшей волосы. Она подарила подобные шапочки придворным боярыням, после чего их стали носить при дворе, но, правда, недолго.

Неотъемлемой частью женского головного убора у древнерусских язычников были височные кольца. Археологические раскопки и в особенности клады, закопанные перед монголо-татарским нашествием в XIII столетии, в изобилии содержат образцы разных височных колец у женщин разных славянских племен. Височные кольца носили либо на висках, как считает ряд ученых, либо на специальных шерстяных лентах, прикрепляемых по бокам к головному убору и спускающимся от висков к шее. Такой способ ношения височных колец археологи доказали, найдя остатки шерстяных лент вместе с прикрепленными к ним височными кольцами.

Разные племена восточных славян в VIII–IX веках имели разные женские украшения в виде височных колец. Так, у полян, волынян, дреговичей встречаются небольшие височные кольца с тремя бусинами, у племени северян височные кольца были проволочные спиралевидные (по две — четыре штуки в каждом погребении), у вятичей, населявших территорию нынешней Москвы, имелись сложные семилопастные кольца, которые в количестве двух — восьми штук помещались с двух сторон от лица покойной; для кривичей характерны браслетообразные височные кольца с завязанными концами; радимичи использовали височные кольца в виде семи лучей, украшенных зернью; новгородские словене выделялись ромбовидными височными кольцами, но в их захоронениях попадались и перстнеобразные, и трехбусинные кольца. Конечно же, главная функция височных колец заключалась в том, что они были оберегами, но при этом женские височные кольца были едва ли не самым распространенным и ценным украшением.

Но какой бы ни была по форме одежда, из каких бы тканей она ни шилась, даже в глубокой древности женщины украшали свой костюм всеми доступными способами. В частности, на передней части рубахи нашивали или вшивали так называемые «передцы» — украшенные вышивкой золотными, серебряными и шелковыми нитями или низаньем с жемчугом куски ткани. Еще одним украшением, и не только, были бусы, серьги, кольца, уже упомянутые браслеты, придерживавшие длинные рукава сорочицы, меха. И все это тоже «работало» как обереги.

Бусы, закрывавшие шею, так же как вышивка на вороте рубахи, должны были прежде всего защищать, поэтому они составлялись, как правило, из очень полезных в этом отношении предметов: металлических колокольчиков, отпугивающих нечистую силу своим звоном, фигурок домашних птиц (уточек) и животных, чтобы плодились, малюсенькой ложечкой из дерева или металла — символом достатка в доме, различными камешками и стекляшками, клыками убитых медведей и волков и тому подобными оберегами. После принятия христианства в состав таких бус стали включать крестик, помещая его в центр композиции. Серьги из самых разных металлов вдевали в уши девочкам с малолетства, и это был знак их отличия от мальчиков, бегавших по двору в таких же рубахах.

В состав оберегов, носимых на одежде, руке, шее или на поясе под одеждой, входила и красная нить с рядом узелков на ней. Узел символизировал остановку какого-то процесса, действия, замыкание чего-то важного, привязку счастья, здоровья, плодородия, удачи к данному человеку. Узлы на красной нити должны были остановить проникновение нечистой силы и болезней. Помимо нитей носили также узлы-амулеты, помещая в них коренья трав, уголек, соль, высушенную змеиную головку, кусочек кожи, шерсти и т. п. О распространенности подобных амулетов, называемых в древнерусских источниках «наузами», свидетельствуют обличительные христианские поучения: «…некие бесовские наузы… носили на себе»; «немочь волжбою лечат и наузами» и др.[190] Под влиянием православной церкви русские позднее начали носить в наузах ладан, отчего они и стали называться «ладанками».

Под восточным влиянием мужчины начали носить в левом ухе золотую серьгу, а иногда привешивали ее на свою высокую шапку-горлатку.

Обувь язычников состояла из кожаных сапог, поршней (туфель) и лыковых лаптей. В археологических находках Новгорода Великого и Пскова часто попадаются кожаные сапожки, сшитые для самых маленьких, годовалых малышей. Обычно кожаную обувь красили в черный цвет, но известно также, что знать носила яркие (желтые, красные, синие и др.) сапоги, украшенные резным узором. В языческие времена наличие сапог в качестве каждодневной обуви считалось признаком благосостояния жителей. Согласно «Повести временных лет» Нестора, воевода Добрыня, оглядев в 985 году пленников-болгар, заявил князю Владимиру: «Соглядах колодник, оже суть вси в сапозех; сим дани нам не даяти, поидем искать лапотников»[191].