Повесть о Роскошной и Манящей Равнине

После же этих слов заговорил Холблит, и был странен для него звук собственного голоса и незнаком:

– Вождь, я не стану противоречить тебе, но приму твой подарок, а с ним твою дружбу, что бы ни случилось потом. И все же я бы хотел сказать слово-другое женщине, сидящей на кресле. Ибо я странствовал среди личин и козней… что, если и она превратится в сон ночной или дневное мечтанье?

Тут он встал от стола и неторопливо направился вдоль по чертогу, почти что рыдая, ибо не мог он себе позволить этого перед лицом чужестранцев, настолько полным было его сердце.

Потом он остановился перед Полоняночкой, и взгляды их соединились. Какое-то время оба не могли молвить и слова. Потом же Холблит проговорил, удивляясь своему голосу:

– Женщина ли ты и моя ли ты собеседница? Ибо многие образы искушали меня и многой ложью был я завлекаем, как и посулами, что вели меня прочь, оставаясь всякий раз неисполненными. И мир сделался незнаком мне, и я утратил друзей.

Тут и она спросила:

– Холблит ли ты? Ведь и меня осаждали обманы и образы бесполезные.

– Да, – отвечал он. – Я Холблит из Воронов, истомленный и алчущий своей нареченной.

Тут краса ее лика покрылась розовой краской, так восходящее солнце освещает цветник июньским утром, и она молвила:

– Если ты Холблит, то скажи, что случилось с тем золотым кольцом, которое моя матушка дала мне, когда оба мы были еще детьми.

Тут со счастливым лицом Холблит ответил ей улыбаясь:

– Как-то осенью по твоей просьбе я закатил его в змеиную нору в берегу над рекой среди корней старого терна, дабы змея хранила его и умножила золото. Но когда зима кончилась, мы пришли отыскать его, и… о! не было ни кольца, ни змеи, ни терновника, ибо половодье унесло их.

Тут дева улыбнулась ему самым ласковым образом, и если прежде обращенные к Холблиту глаза ее были напряженными и тревожными, теперь она посмотрела на него с простою приязнью:

– О Холблит, воистину я женщина и твоя собеседница. Вот плоть, которая алчет тебя, вот жизнь, которая принадлежит тебе, вот сердце, которое радо тебе. Но теперь скажи мне, кто эти огромные истуканы, что обступили нас, ибо каждую луну однажды мне приходилось сидеть среди них подобным образом, после нее меня уводили на женскую половину. Люди они или горные великаны? Убьют ли они нас или лишат света и воздуха? Или же ты заключил с ними мир? Будешь ли ты жить со мною здесь или же мы вернемся в родное Прибрежье? И когда же, о когда пустимся мы в дорогу?

Улыбнувшись, ответил он:

– Скоро сыплешь ты вопросами, моя возлюбленная. Перед тобой Опустошители, племя Морского Орла; они – люди свирепые и буйные. Были они наши враги и разъединяли нас; но теперь стали друзьями и свели вместе. Ну а завтра, подруга, мы отправимся по волнам в Прибрежье Морское.

Наклонившись вперед, Полоняночка уже хотела молвить Холблиту ласковое слово, но вдруг отдернулась и сказала:

– Вот за твоей спиной рослый муж, рыжий и высокий, подобно всем прочим. Друг ли он нам? И что ему до нас?

Обернувшись, Холблит узрел рядом с собой Хилого Лиса, тут же ответившего такими словами, улыбаясь в великом блаженстве:

– О Дева Розы, я – трэл Холблита и его ученик, желающий разучиться искусству лжи, которым запутал и его, и тебя, о чем всю повесть поведаю тебе в самое скорое время. Но сейчас скажу истинно, что завтра мы отплываем к Прибрежью Морскому, ты и он, а я буду вашим спутником. А теперь я прошу тебя, Холблит, приказать мне на сегодня поместить сей дар под надежную охрану, ибо пришел конец сиденью этой девы в чертоге наподобие истукана, а завтрашний путь будет долгим и утомительным. Что скажешь ты?

Спросила Полоняночка:

– Могу ли я довериться этому мужу и уйти с ним?

– Да, ты можешь верить ему, – отвечал Холблит, – ибо он достоин доверия. Но даже и если было не так, подобало бы нам, Ворону и Розе, поступать по его слову и не страшиться сего народа. Пока мы находимся в этом доме, следует соблюдать его обычай.

– Истинно, – согласилась она и сказала: – Высокий, веди меня из чертога туда, где надлежит быть мне. Прощай же, о Холблит, на малое время, после чего да не будет разделения между нами.

Тут она отправилась прочь вместе с Хилым Лисом, а Холблит вернулся на высокое место и сел возле Орлана, который сказал со смехом:

– Ты принял мой дар, и это отлично, но признаюсь, что предпочел бы сохранить его, если б мог. Но все мои усилия и помощь Хилого Лиса оказались напрасны. Пусть удача сопутствует тебе. Теперь мы отправимся спать, а завтра я провожу тебя в путь, ибо говоря откровенно, есть здесь мужи, которые недовольны и мной и тобою; сам знаешь, что своенравных уговаривать бесполезно, можно помочь делу только поступками.

Тут он вскричал, провозглашая последнюю чашу, а когда опустела она, Холблита проводили на отменное закрытое ложе – то самое, на котором он уже ночевал, – и он уснул в радости и согласии со всеми на свете.

Глава XXII. Они покидают Остров Искупления и возвращаются в Прибрежье Морское