Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 2

«В тоске изнывая,

Долгие годы тебя

Здесь прождала я.

Быть может, на переправе речной

Хоть мельком тебя я увижу?» —

и прикрепила к столбу.

Канэмаса, посещая опустевшую усадьбу, прочитал стихотворение.

— Она очень умна, — сказал он, — обладает тонким вкусом и привлекательной внешностью… Надо разузнать, куда она скрылась, и навестить её.

Он поделился своими мыслями с матерью Накатада, и та ответила:

— Это было бы очень хорошо. На Первом проспекте вместе с Третьей принцессой проживало много твоих жён. Теперь они разъехались, и там, должно быть, уныло. Здесь места много, очень красиво, и если бы Сайсё поселилась в этой усадьбе, я могла бы общаться с ней. — И обернувшись к подошедшему в это время Накатада, она добавила: — Пожалуйста, отыщи госпожу Сайсё, о которой рассказал твой отец…

После этого Накатада часто думал о поручение.

В то время младшая сестра отрёкшегося от престола императора Судзаку, дочь госпожи Сёкёдэн,[328] бывшая жрицей в Исэ, должна была вернуться в столицу, потому что мать её скончалась. Канэмаса по этому поводу сказал Накатада:

— Мать жрицы и Третья принцесса — сёстры, они были очень близки, и иногда я мог видеть жрицу. Она красивая и утончённая женщина, мы иногда писали друг другу письма, и я даже обменялся с ней клятвами в верности. Но неожиданно она отправилась в Исэ, и я не думал, что ещё когда-нибудь увижу её.

— Когда жрица возвратится в столицу, вы бы могли тайно навещать её. Она, должно быть, ещё молода.[329]

— Да, жрице немного лет, — сказал Канэмаса. — Но что она будет думать? Я-то для неё неподходящая пара.

— Конечно, очень большая у вас разница в возрасте.

— Но меня по-прежнему влечёт к женщинам, — промолвил Канэмаса.

— Скоро я отправлюсь на поиски госпожи Сайсё, — пообещал на прощание Накатада.

* * *

Статуя Будды-врачевателя в храме Исидзукури[330] обладала чудодейственной силой и привлекала многих паломников. Накатада, собираясь в течение нескольких дней поститься, отправился в храм, никому не объявляя о своём намерении, в сопровождении нескольких слуг.

В храм всегда отправлялось много народу, и обычно пускались в путь на рассвете.

Рядом с кельей, которую отвели Накатада, расположилась некая дама. Голос её был чрезвычайно красив и обнаруживал благородное происхождение дамы. При ней находились две женщины, по всей вероятности, служанки. Путешественница как будто не очень боялась посторонних глаз, и её можно было видеть через переносную занавеску.

Из храма показался настоятель монастыря, и одна из служанок, по-видимому, кормилица, обратилась к нему:

— Помолитесь, пожалуйста, чтобы благополучно окончились мытарства нашего молодого господина. Госпожа хочет, чтобы его отец узнал о сыне. А у меня смотреть на её муки нет сил.

«Обретёт ли этот ребёнок своего отца? — подумал Накатада. — Они, судя по всему, никогда не видели друг друга. Какая жалость! Кто же его отец?»

Мальчику было лет восемь или девять. Волосы его доходили до самых колен. Одет он был в тёмное однослойное платье из лощёного шёлка и в белое верхнее платье на розовой подкладке, одежда кое-где была разорвана и грязна. Лицо у ребёнка было белое и очень красивое, совсем без грима, вид он имел благородный. Мальчик вышел из кельи и стоял, с любопытством разглядывая паломников. Накатада внимательно смотрел на него, и ему показалось, что мальчик похож на принца. Голос ребёнка был чист и полон прелести, его манера говорить отличалась любезностью, простодушные слова очаровывали.

Накатада и мальчик взглянули друг на друга, и Накатада сделал ему знак веером. Ребёнок заулыбался и подошёл к Накатада, но в это время за занавеской раздался нежный голос: «Позови сына. Куда он ушёл? Ни к чему ему повсюду расхаживать». Кормилица стала звать мальчика: «Иди сюда, иди сюда!» — но ребёнок не обращал на неё внимания.

Генерал посадил мальчика к себе на колени и спросил:

— Там за занавеской твоя матушка?

— Да, — ответил тот.

— Чей ты сын?

— Не знаю.

— А как называют люди твоего отца?

— Как будто правым министром, но я его никогда не видел. Меня ищут, я пойду, — сказал мальчик и ушёл в свою келью.

«Как неожиданно! — подумал Накатада. — Это та госпожа, которая жила в западном флигеле. Отец говорил, что у неё родился сын, но сам он никогда не видел ребёнка. Мать очень любит его и увезла с собой. Бывает же — это, конечно, тот ребёнок, которого она взяла с собой. Что ж, попытаемся…» — Придвинув тушечницу, он написал:

«На всех переправах речных

Спрашивал я

Безуспешно,

Какое теченье

Вдаль умчало тебя…

Вы, оказывается, находитесь здесь. Я о многом должен Вам рассказать. Случай помог мне узнать, куда Вы скрылись».

Накатада передал письмо госпоже Сайсё через прислуживающую ей юную служанку, сказав:

— Попросите, чтобы госпожа обязательно ответила мне.