Поцелуй на удачу

– Я слышала, это тебя надо благодарить за то, что нашла нашего Тома.

Я улыбаюсь, отпиваю вина.

– Он нам как сын. Мы будем по нему скучать.

– Да, – мой голос звучит хрипло, словно я жую песок. Ощущается это так же. Я отставляю бокал. Он пустой. Я сбилась со счета, сколько я выпила, а значит – слишком много. Мне стоит проверить свой телефон. Узнать, как проходит моя вечеринка. Мне правда нужно бы вернуться туда. Но я этого не делаю, потому что она кажется далекой, а я чувствую себя отрезанной от нее. Я слышу играющую музыку, и она привлекает мое внимание, захватывает его, держит крепко – сильнее, чем мысль о моей вечеринке. Это не поп-музыка, разносившася из телефона и колонки до этого и заставлявшая людей пританцовывать, – теперь кто-то начал играть на гитаре. Слышатся запросы, и, хоть я не узнаю играемую песню, многие начинают подпевать. Некоторые делают это шумно и невпопад, словно застенчивости никогда не существовало. Я стою в дверном проеме, кивая головой в такт, как никогда ощущая свою ограничивающую британскую сдержанность. Потом Тома постукивает меня по плечу, берет за руку и уводит от пения через кухню – в сад за домом.

Он взял меня за руку. Я ему позволила.

Я держусь крепко и говорю себе, что это естественно, нормально, совсем не неправильно. Хоть я и замужняя женщина. Хоть его большой палец и поглаживает мою руку, а его тепло проносится по моему телу, как фейерверк.

Задний двор шириной всего в несколько метров, но он удивительно длинный и обрывается у железной дороги. На маленьком крыльце возле дома курит и вейпит часть гостей, но Тома решительно проталкивается сквозь них. Мы направляемся в дальний конец сада. Этой весной прошло достаточно дождей, поэтому трава на ухоженных газонах сочная и зеленая, но здесь в ней есть проплешины, указывающие на оживленные детские игры, что подтверждают пластиковый игровой домик и одинокий футбольный мяч. По всей длине натянута бельевая веревка с пластиковыми прищепками, готовыми закрепить новую партию чистой одежды. Кругом, словно веснушки на рыженьких, рассыпаны закрывшиеся нарциссы, лютики и менее привлекательные сорняки. Мы идем к двум видавшим виды белым пластиковым шезлонгам в самом конце сада. Полагаю, тут Дита с Мандеком расслабляются после работы. Я замечаю закинутые на их спинки старомодные клетчатые пледы. Это не самое спокойное место на планете – с грохочущими мимо поездами, – но я понимаю, почему может быть приятно наблюдать за городским пейзажем: рельсами, фабриками и складами. Это немного напоминает мне о Лондоне. Может, Дита и Мандек приехали сюда из городов и скучают по ним.

Когда мы добираемся до конца, Тома все еще держит меня за руку. Я смотрю на наши сплетенные пальцы и тут же жалею об этом, потому что он внезапно это замечает и отпускает меня. Мы садимся. Рядом, но на приличном расстоянии. Я накидываю один из пледов себе на колени. Это может быть вино, теплая ночь, разнообразная компания – я могла бы найти несметное количество оправданий, но не могу притвориться, что между нами нет напряжения. Чего-то поблескивающего, тянущегося между нами. Потому что оно определенно есть. На моей вечеринке была выпивка, стоял такой же теплый вечер и да, была разнообразная компания – мне казалось, что я практически никого не знаю, – но все же я не ощущала такой оживленности рядом с Джейком. Я не чувствовала покалывания по коже, небо не казалось таким черным, а звезды – такими яркими.

– Ты хорошо проводишь время? – спрашивает он тоном, указывающим, что сейчас для него это важнее всего на свете. Что я для него в приоритете. Что он одержим моим счастьем.

– Очень.

– Тебе разве не нужно возвращаться на свою вечеринку?

– Мне стоило бы, да.

Несколько мгновений мы больше ничего не говорим. Сейчас половина двенадцатого. Мне нужно потянуться за телефоном. Мне нужно вызвать такси. Не для того, чтобы вернуть меня к реальности, но чтобы отвезти меня в мой, теперь нереальный, мир. Вместо этого я говорю:

– Мне понравились твои друзья.

– Я познакомился с хорошими людьми. С некоторыми – недавно, а некоторых я знаю со времен с Ревекой и Бенке. Я хотел всех их собрать здесь сегодня.

Я киваю.

– Во сколько ты завтра улетаешь?

– В восемь утра.

– Уже собрался?

– Да, – Тома поворачивается ко мне и наклоняется очень близко. На одно безумное мгновение мне кажется, что он меня поцелует, и я задумываюсь, что сделаю, если это случится. Отвечу ли я на поцелуй? Я была полностью верна Джейку с момента, как наши глаза встретились на студенческом собрании больше двадцати лет назад. Это не вопрос самодисциплины или даже похвального и сознательного проявления преданности. Измена просто никогда не приходила мне в голову. Я никого не находила достаточно привлекательным, чтобы меня можно было отвлечь. Я всегда видела только Джейка. И да, я дала клятвы и обещания.

Но это относится и к Джейку.