Потерян в море

Но в черном гиганте, вопреки ожиданиям, не ощущалось страха. Коджо стоял спокойно, понимающе смотря на разъяренного капитана. С момента, как покинули корабль, они посетили не одно злачное заведение, где Грахго справлялся о капитане Роузе. Далеко не все обитатели Нассау были способны вести диалог. Другие не желали. Третьи охотно перекидывались словами, но чего-то путного сказать не могли. Пара пьяниц отправляли капитана к шлюхам, гадливо посмеиваясь при этом. И только один человек без выкрутасов пояснил: капитан Роуз здесь и подбивает местных открыть охоту на «Отверженного». Но где искать этого «охотника» не знал. Подобное не прибавляло настроения Грахго. И Коджо прекрасно понимал своего капитана. Он знал, какие чувства Фанатик испытывает к Роузу.

Грахго прикрыл глаза, выдыхая. Он отпустил свою ярость и словно бы стал меньше. Вернув контроль над эмоциями, капитан вновь посмотрел на Коджо:

— Прости. Ты не виноват в моих разрушенных ожиданиях.

Африканец ухмыльнулся.

— Сам капитан просит у меня прощения! Да это праздник какой-то!

— Будешь трепаться, и он станет поминальным.

Грахго бросил на Коджо беззлобный взгляд, а затем растер свое лицо ладонями.

— Итак, что мы имеем? — капитан нахмурился. — Этот ублюдок где-то здесь. И вместо того, чтобы поджать хвост и раскаяться, англичашка намерен мстить. Верно?

— Совершенно, капитан.

— И найти его я не могу…

— А здесь вы ошибаетесь, капитан.

— Разве? — Грахго встрепенулся, с сомнением и подозрением взирая на африканца. — О чем ты толкуешь?

— У него же есть свой карманный священник?

— По словам Рамиреза.

— А как много священников может быть среди пиратов? — Коджо показал взглядом за спину капитану.

Грахго молниеносно развернулся и сразу же увидел мужчину в рясе. Тот быстро, но без суеты шел в сторону пристани. В его походке чувствовалась не просто уверенность, а какое-то мистическое спокойствие, заставляющее сердце болезненно замирать. Священник оказался шатеном, чьи прямые волосы были стянуты лентой. Смуглая кожа и, кажется, темные глаза завершали картину, подтверждая догадки Грахго: святой отец — испанец.

Обменявшись понимающими взглядами, пираты направились следом за священником. Коджо смотрел на тонкую и стройную фигуру, видневшуюся впереди, насмешливо. Этакий таракан, затянутый в черное платье. И что он со своей книжкой и бусами сможет сделать с матерыми разбойниками и головорезами?

Взгляд Грахго был другим. Капитан внимательно следил за движениями, подмечая, как величественно и в то же время приземленно передвигается священник. Словно вокруг него не грязный порт Нассау, а могущественные стены Ватикана. И пусть Грахго высмеивал решения Роуза, к самому святому отцу он относился не столь пренебрежительно. Скорее, его душу охватило любопытство: действительно служитель церкви может как-то повлиять на Отверженного или все это сущий вздор? Ведь Грахго был по ту сторону жизни и кроме звезд с галактиками не видел кого-то еще.

До пиратов уже долетал ласковый шум волн, когда из переулка быстрым шагом вышел человек. Они не успели увидеть друг друга, и Грахго больно столкнулся с мужчиной.

— Дьявол! — выругался Фанатик и только потом заметил, насколько иронична бывает жизнь.

Перед пиратами, удивленно замерев, стоял капитан «Мотылька» Морган Роуз.

— Ба-а-а, вот так удача! — Коджо предвкушающе улыбнулся, разглядывая англичанина.

Тот не удостоил пирата ответом. Взгляд Роуза, полный ненависти и злобы, не сходил с Грахго.

— Мистер Роуз! — Фанатик растянул губы в кровожадной улыбке, напоминающей оскал гиены. — А я думал, ваше присутствие здесь всего лишь слухи.

В голове у Грахго хаотичным вихрем проносились разные мысли. Он хотел, чтобы Роуз мучился, терзаемый тяжелыми воспоминаниями, но при этом оставался свободным. Чтобы ощущал всю свою ничтожность и бессилие, как и сам Фанатик когда-то. Грахго хотел уничтожить корабль Роуза, а затем и его команду. В тот раз дочь англичанина угодила к ним в руки случайно и стала очередным звеном в ужасной пытке, которую желал осуществить Фанатик. Но теперь… Грахго начинал думать, что все эти планы оказались глупой пылью, порожденной воспаленным мозгом. Не проще ли растерзать Роуза здесь и сейчас? Не полагаться больше на расчеты и интриги, а просто убить.

— Как видишь, мы оба теперь знаем: слухи могут оказаться правдивыми, — Роуз неприязненно скривился.