Пост-капитан

Следующий день принёс бесчисленные заботы — придание нужного наклона мачтам «Поликреста», перекладывание той части балласта, до которой удалось добраться, починка кетенс-помпы — но беспокойство никуда не делось и достигло своего полного расцвета в последние четверть часа перед прибытием гостей. Джек хлопотал в своём салоне — поправлял скатерть, мешал в жаровне, пока она не стала вишнево-красной, дёргал Киллика и его помощников, сомневался, не лучше ли было бы поставить стол поперек судна, и подумывал, не переделать ли всё в последний момент. Смогут ли шесть человек разместиться более-менее удобно?

«Поликрест» был более крупным судном, чем «Софи», которой Джек командовал прежде, однако из-за особенностей его конструкции в капитанской каюте не было кормовой галереи, пологой дуги из окон, создававшей ощущение света, простора и, можно сказать, некоторой роскоши даже в небольшом помещении. Теперь же и пространства было больше и бимсы выше, так что Джек мог стоять, лишь слегка пригнувшись. Но этому пространству не хватало ширины — оно постепенно сужалось, почти сходя на нет в корме, и дневной свет попадал в него только через световой люк и пару маленьких иллюминаторов. От этого помещения, в плане похожего на щит, вперёд отходил короткий коридор, по одну сторону которого находилась спальня, а по другую штульц; не настоящий штульц, который выступает за борт — их у «Поликреста» не было — и даже не на раковине. Но он так же, как и настоящий штульц, служил капитанским нужником. Помимо собственно стульчака, там имелась 32-фунтовая карронада и маленький подвесной фонарь — на тот случай, если круглого отверстия в крышке порта окажется недостаточно, чтобы показать неосторожному гостю последствия неловкого шага. Джек заглянул внутрь, чтобы убедиться, что он горит достаточно ярко, и только отступил в коридор, как часовой открыл дверь и впустил вахтенного мичмана с докладом — «Шлюпка с джентльменом подошла к борту, сэр».

Стоило Джеку увидеть, как Каннинг поднимается на борт, как он уже знал, что обед удастся. Тот был одет в простой камзол из бычьей кожи, без претензий на моряцкий вид, но взобрался на борт как заправский моряк, с непринужденной ловкостью, точно подгадав под качку. Сначала над переходным мостком показалось его жизнерадостное лицо, внимательно оглядывающееся слева направо, а затем и всё остальное, почти заполнив собой всё пространство. Он был без шляпы, и лысина на макушке блестела от дождя. Встретил его первый лейтенант и подвёл к Джеку, стоявшему в трёх шагах; Джек тепло пожал ему руку, представил его и офицеров друг другу и провёл всю компанию в каюту, поскольку ему не очень хотелось торчать под ледяным дождем и вовсе не хотелось показывать гостю «Поликрест» в его теперешнем состоянии.

Обед начался довольно спокойно — блюдом из трески, пойманной с борта поутру, и банальным разговором — о погоде конечно же, и общих знакомых: как поживает леди Кейт? — Когда в последний раз виделись?.. — Что слышно о миссис Вильерс? — Как ей нравится Дувр? — Капитан Дандас — всё ли у него хорошо, и доволен ли он своим новым кораблём? — Случалось ли мистеру Каннингу в последнее время слушать хорошую музыку? — О, да! Такая постановка «Фигаро» в Опере — он был на ней уже три раза. Паркер, Макдональд и Пуллингс были мёртвым грузом — хранили гробовое молчание, связанные неписаным правилом, что за капитанским столом капитан представляет собой своего рода королевское величество; они лишь односложно отвечали на заданные им вопросы. Стивен, однако, знать не знал ничего о подобном правиле и поведал им о закиси азота, веселящем газе — увеселение в бутылке, научное развлечение. Это вовсе не годилось для разговора с Каннингом, так что Джек старался изо всех сил поддерживать приятную беседу — и, наконец, мёртвый груз стронулся с места. Каннинг ничего не сказал о «Поликресте» (Джек отметил это с огорчением, смешанным с благодарностью), не считая замечания, что это, должно быть, интересный корабль, с удивительными свойствами, и что он никогда не видел такой окраски судна — такой элегантной и с таким вкусом — а это так непросто — прямо как королевская яхта — но заговорил о морской службе в целом, обнаружив довольно глубокие познания в этом предмете. Редкий моряк не получит удовольствия, выслушав сказанную с умом, откровенную, но по делу, похвалу флоту, и натянутая атмосфера в каюте уступила место более непринуждённой, тёплой и даже почти весёлой. За треской последовали куропатки, которых Джек разделил на порции, попросту положив каждому на тарелку по одной; кларет для взяток пошёл по кругу, веселье разгоралось, и вахтенные на палубе слышали смех, непрерывно доносящийся из капитанской каюты.