Посох для чародея

мы, конечно, бросаемся совсем другими словами - «ци вилизация», «культура», «гуманизм». Еще несколько десятилетий, и Свободные Земли легко будет завое-вать. Да, у нас есть техника, есть диковинное для жите-лей остальных стран оружие, очень мощное. Только нет сильных духом людей. А это главное.

Я глубоко вздохнул несколько раз: воздух свежим, холодный, обжигает легкие. В голове немного прояснилось. Вот обломаются господа гномы и Ледышка с Цы п лаком, подумал я с нервным весельем, когда узнают, что меня уже убили без них. Да и Логану придется самому с големом разбираться, назначать кого-то другого.

- Начали! - решительно выдохнул я и рванулся на встречу рыцарю.

Резкое движение отозвалось тянущей болью в негре нированных мышцах, оглушительно хрустнули суста вы. Я нанес косой удар сверху вниз и постарался уйти и сторону, с линии атаки рыцаря. Но меч ушел в пустот у рассек воздух. Шед просто сделал шаг в сторону и неу ловимым движением клинка отбил мой меч. Я по инер ции пролетел вперед, споткнулся и едва не рухнул н| мостовую. Уже и сам понял, что двигаюсь слишком медленно, неуклюже и тяжеловесно. Каждую секунду i ждал, что обжигающе холодное лезвие войдет мне в спину. Быстро развернувшись, я поднял меч в оборонительную позицию. Но рыцарь и не думал нападать, | улыбкой ждал, пока приду в себя.

Я нахмурился: гад делает поблажки, издевается. Он стал медленными шагами приближаться на расстояние удара. Холодная молния сверкнула в темноте, я отша нулся, но каким-то чудом успел выставить перед собой меч. Громкий звон оглушил меня, пальцы тут же онеме-ли, начали разжиматься. Я отскочил назад, опять уви-дел блеск клинка, вновь подставил меч. Суставы и спяз-ки заныли, даже захрустели. Рыцарь лупил мечом, как кузнец по наковальне. Я отмахнулся, попробовал конт-ратаковать, но опять разрубил лишь воздух.

Сквозь туман в голове я отмечал: меч Шеда длиннее, DM пользуется этим, не подпускает меня на короткую

дистанцию, где неудобно ворочать такой оглоблей. Бьет издалека, клинок порхает, словно бабочка, легко отражает мои неуклюжие удары, отвечает жестко и сильно. Приходится каждый раз подставлять свой меч, принимать удары. Но они настолько мощные, что меня каждый раз отбрасывает в сторону, я с трудом держусь на ногах. В темноте не видно молниеносных ударов, только смазанные блики. Пока меня спасает лишь чудо.

Прошло не больше минуты боя, а я уже выдохся. Дышал с хрипами, кашлял, плевался. Пот тек по лбу, залипал глаза, капал с кончика носа. Рубашка прилипла к спине, противно елозила по коже. Рук и ног я уже не

чувствовал, тело ломило, хотелось опуститься на прохладные камни и умереть. Боль от удара меча будет недолгой.

Я упрямо стиснул зубы, почувствовал, как под кожей ходят желваки. А вот фиг тебе! Не упаду, не опущу руки! Вялая злость вползла в душу: на ярость просто не остал ось сил. Пальцы крепче сжались на рукояти меча. I мотнул головой, прогоняя усталую одурь, стряхнул капли пота и словно откуда-то издалека услышал собст-веиное рычание.

Метнулся вперед из последних сил, взревел, словно раненый бык, стал отчаянно наносить удары. Разум отключился, тело двигалось за счет злости и полузабытых навыков, но пока не подводило. Четко, как на занятиях, сделал обманный выпад в ноги противника. Шед не купился, но шаг в сторону сделал. Я провел быструю серию - сверху вниз, потом сбоку, обманный финт, опять сбоку, коварный удар снизу вверх. Рыцарь двигался

мягко: где увернется, где отобьет, стараясь пустить мой Меч вскользь, чтобы я повалился вперед, подставил незащищенную грудь. Я заорал, крутанул меч над головой, пошел на него, уже не заботясь о защите. Обрушил град ударов, стараясь подойти ближе, на длину своего

клинка, по рыцарь грамотно уходил в стороны, неожиданно контратаковал, опять защищался.

Иногда я мельком замечал, как беснуется толпа, как из мэрии бегут обеспокоенные гости, вливаясь в общуюl массу. Стражники едва сдерживали напор тел, кряхте ли, щитами и копьями теснили зевак прочь. Краем глаза увидел Патрика, но в темноте его лицо было не рассмот реть. Он стоял, сжав кулаки и дрожа как на лютом моро зе. Из толпы вырвалась Лора, бросилась к нему. Патрик обнял жену, прижал к себе, а она что-то выкрикивала, колотила маленькими кулачками в его широкую грудь, плакала.

Глаза Шеда поблескивали во тьме. Видно было: он удивительно спокоен, лицо отрешенное, ни один мускул не дергается. Движения все такие же легкие, хищ ные. По сравнению с ним я сам себе казался неповорот-ливым и медлительным троллем, который мечом орудует, как простым бревном. Он же угадывал каждое мое движение, каждый выпад по тому, как сокращались у меня мышцы, и всякий раз уходил от удара. Уже давно мог бы разрубить надвое, с таким мечом это просто, не почему-то тянул, выжидал.