Последний путь

— Ай! Я и не рассчитывал, что ты поймешь, — отмахнулся я. — Но я скажу тебе так… Богатый словарный запас — это сила… Можно так оскорбить человека, что он даже не поймет этого. Вот ты используешь вечно эти словечки: идиот, кретин, урод и так далее. А ты попробуй назови кого-нибудь суппозиторием.

Рыжий удивленно уставился на меня.

— Это еще что за хрень?

— А! Вот видишь! Ты не знаешь! Это такая штука с кончик пальца, — я отмерил верхнюю фалангу своего мизинца и показал Крауду. — Которую используют в лечебных целях.

— Пфф… Тоже мне оскорбление.

— Погоди… Тут весь цимус в том, что вставляют ее, как правило в зад! Прям в самую дырку!

— Хах! А это мне уже нравится! Суппозиторий… — Крауд активно замахал рукой, показывая, что пойло закончилось и заорал. — Лоис, тащи еще четыре кружки. Чего ты стоишь? Не будь суппозиторием!

Трактирщик на какое-то время замер, видимо пытаясь переварить кем его назвали, но так и не разгадав загадку века, с недовольной миной забрал кружки и отправился к бочкам эля. Такая реакция рыжего вполне устроила, и он довольно стукнул кулаком по столу, так что зазвенела посуда.

— И правда работает! Гениально!

— А то! — а меня уже начинало клонить в сон, это была моя личная побочная реакция на любую попойку. — Кстати, Крауд, я больше не буду! Меня уже мутит…

— Ну и слабак! Плевать, сам все выпью. Подумаешь пару раз в толчок сгонять. Тоже мне проблема!

— Ты до него можешь не дойти…

— Обижаешь! И раз уж ты поднял эту душещипательную тему, расскажу тоже поучительную историю, — разгоряченный Крауд говорил все громче, привлекая внимание соседних столов и все активнее жестикулируя, и то и дело цепляя посуду. — Короче был у меня один друг и как-то ему приспичило посрать прям по среди леса. Ну он молодой, неопытный, выбрал, где кусты повыше и сел себе сбросить балласт. Когда с задачей было покончено, он сорвал большой лист, так сказать в гигиенических целях и хорошенько им отполировал свою жопу. Беда настигла его спустя пол часа, когда оказалось, что растение ядовитое. У него все опухло и зудело еще неделю…

— Крауд, какой на хрен друг. Знаю я такие истории. Я их называю истории «про помидорную шкурку». Это ж про тебя!

— Нет! С чего ты взял!

— Да это ты, посмотри на свою рожу. Щеки покраснели.

— Ладно, это был я, — обреченно ответил он.

Я заржал!

— Да кто бы сомневался! А в чем мораль то? Ты теперь не подтираешь зад?

— Нет! После этого я выучил травничество! — и он опрокинул еще одну кружку хмельного напитка.

— Достойная мотивация!

Крауд с громом приборов опустил порожнюю посуду на стол и огласил на всю таверну.

— Надо сходить отлить!

Позади послышался голос скрипучего посетителя, который даже встал, чтобы еще ярче выразить свое недовольство.

— Уже всех достали твои истории! Когда ты заткнешься наконец? Люди пришли сюда просто посидеть в тишине!

Он был такой же худой как мой спутник, но на головы полторы выше. Дурацкие тараканьи усы и башка с добрыми залысинами придавали ему еще более неприятный вид.

— А это сейчас чье очко хлюпнуло? — рыжий заторможено повернулся, чтобы увидеть задиру. Но его остекленевшие глаза и розовощекое лицо не выражали никаких эмоций. Какое-то время он пытался сфокусировать взгляд, но быстро сдался и наконец добавил. — Не твое ли, мудень плесневелый?

Я понял сразу, пахнет жареным! Лишнее внимание в преддверии окончания миссии было совсем не к чему!

Уже вся таверна смотрела в нашу сторону, но могло стать еще хуже.

— Господин, простите моего друга! Он крепко выпил, мы сейчас же удалимся, — попробовал сгладить ситуацию я.

Я был уверен, что Крауд сейчас скажет что-то еще, но сознание внезапно покинуло его и он отключился, гулко ударившись лбом об столешницу. Удар был такой силы, что он тотчас взбодрился и вскочил как солдат по тревоге.

Словив момент, я подхватил его под руку и потащил на улицу, провожаемый ненавистными взглядами завсегдатаев.

Вскоре мы оказались снаружи и в лицо ударила бодрящая свежесть полуночи.

— Фух, вроде пронесло! — я вытер испарину со лба. Чудом выкрутились.

Рыжий почти не стоял на ногах, но умудрялся все еще складно говорить, хоть и крайне заторможено.

— Не, ну ты видел рожу этого урода… Ему не нравится, как я веду себя. А я бы лучше сдох, чем был бы таким пришибленным, как местные. Они мне еще должны платить, за то, что я разжег жизнь в их безотрадном городе! В толчке здания городского совета веселее, чем в этой богадельне, — он громко икнул и пошел на обочину сморкаться.

— Да уж, любишь ты пошуметь, — усмехнулся я.

— Называй все своими именами. Я не люблю тупые правила. И у меня дерьмовый характер! Говоря откровенно, я в шоке, что ты до сих пор не дал мне в морду. Я бы уже давно хорошенько заехал!

— Да я сам в шоке, если честно.

Он нездорово засмеялся, а затем резко стал серьезнее некуда и сказал.

— Похоже, я сейчас обоссусь.

— Потерпи немного, нам идти минут пять до дома.

— Нет, я хочу сейчас, — сказал Крауд, когда мы проходили мимо здания совета. — А вот и наши кусты, — и он нырнул в лощину, где мы недавно рубили гриб.