Последний путь

Я стоял со своим небольшим топориком в руках и смотрел на рыжего, не в силах решиться. Слюна во рту кисла, ладошки вспотели, в голове тяжесть. В ушах вновь зазвучал навязчивый голос безумного Ррашурата: «Убей его! Принеси жертву, и я освобожу тебя!».

Крауд увидел, что я так и не приступил к работе и возмутился.

— Эфир, ты чего тормозишь? Давай руби, мы должны справиться за две ночи, — быстро проговорил он и продолжил.

Я взял себя в руки и начал трудиться. Наваждение стало неспешно отступать, давая путь второму дыханию. Взявшиеся не пойми откуда силы, высвободились, открыв во мне целый гейзер невиданной энергии. Я махал топором без права на отдых, не отвлекаясь, поставив перед собой одну четкую цель — снести этот гриб к чертям собачьим.

Мы вернулись до рассвета. Сделано было даже больше, чем планировалось. Мышцы на руках и спине надулись и ныли от боли. Рубаха пропиталась потом и липла к спине. Как бы странно это не звучало, но появившаяся усталость стала моим спасением, ненадолго очистив разум от дрянных мыслей и губительного страха.

— Так, дружок, рассказывай, что происходит, — сходу выпалил Крауд, как только мы зашли в дом. — Что ты скрываешь? Думаешь, я совсем болван? Не вижу, что с тобой происходит? Ты так смотрел на меня этой ночью, что я думал, что получу топор в спину.

— Не говори чепухи… — начал было я, но меня прервали.

— Чепухи? Ты видел свой взгляд? Выкладывай черт подери!

Утаивать проблему дальше было глупо, и я сказал как есть.

— Я не сплю пятую ночь подряд. Боюсь уснуть. Ррашурат является во снах и просит жертву… просит убить тебя.

Крауд мгновение смотрел на меня с выпученными глазами, но потом громко заржал и ударил меня пропитавшейся потом рубахой, которую стянул с себя как мы оказались внутри.

— Ты идиот что ли! Какой к черту Ррашурат! У тебя бессонница? Ты раньше не мог сказать? Так недолго и чокнуться без сна!

— Ты слышишь меня?! — вознегодовал я. — Эта тварь каждую ночь приходит ко мне и просит жертву!

— Чувак, я не верю в эти сказки! Не боги опасны, а люди, которые им покланяются. Ты просто устал… От дороги, от постоянного бега, от дикого голода. Где тебе брать силы? Накануне ты бухал всю ночь, а спозаранку увидел гору трупов и узнал, что преследователи совсем рядом. По-моему, ты просто слишком впечатлительный.

Я стоял не в силах возразить. Неужели это банальное переутомление!?

— Короче, не спорь со мной, просто доверься, — рыжий был поразительно спокоен. — Я приготовлю тебе сегодня снадобье, попьешь недельку, и проблема уйдет. У меня была бессонница, я знаю, что это такое. Уже на третий день кажется, что у тебя едет крыша. А это просто истощенное сознание на фоне перевозбужденного разума. В общем, все будет хорошо, — сказал он и по-братски уперся головой в мой лоб и посмотрев в глаза, улыбнулся. — Вот ведь дурачина! — бросил напоследок он и удалился наверх, хохоча.

* * *

Окончание операции «Гриборуб» пришлось сдвинуть, хоть я и боялся, что нашу зарубку увидят. Крауд наотрез отказался продолжать, пока проблема с моим сном не будет закрыта. А решилась она быстро!

Я пил каждый день приготовленный им отвар, много гулял на свежем воздухе и спал, как убитый! Ко мне стал возвращаться здоровый цвет лица, нормальный аппетит и хорошее настроение. И никакие ядовитые споры не могли этому помешать! Больная фантазия и истощение чуть не довели меня до психушки! Рыжий спас меня, не дав темной стороне Тинариума окончательно поглотить мой больной разум! Какой бы сволочью он ни был, но я был для него другом и это грело душу!

Вечер проходил за ужином в таверне у Лоиса. Вновь прибывшие путники поведали ему, что мост восстановлен, а значит нам можно отправляться в путь. Только десять золотых и данное Кваренсу обещание, держали нас в городе.

— Может свалим завтра утром? На кой черт нам этот гриб и проблемы местных, — чуть ли не на всю таверну огласил Крауд. Его взгляд стал мутный, а голова качалась как на шарнирах у автомобильной игрушки. В такие моменты оставаться рядом с ним было крайне опасно, язык за зубами он не держал и становился главным раздражителем для всех окружающих.

— Ага! А аванс как вернуть? — в полголоса спросил я. — Мы его почти потратили. Да и мы жили у деда больше недели, как-то нехорошо так кидать его, — я хоть и был тоже пьян, но мыслил здраво. Так мне во всяком случае казалось.

— Такой ты… порядочный! С твоими моральными ограничениями, я вообще не понимаю, как ты еще жив.

— Да уж, — согласился я и отхлебнул эля, заказанного в честь предстоящего отбытия в Мэф. — Когда-нибудь мой альтруизм меня погубит.

— Альт… чего? Откуда ты этих словечек набрался? Я получил первоклассное образование, но порой даже я не знаю о чем ты говоришь.

— Альтруизм… это… как бы тебе объяснить. Короче представь себе. Есть три категории мужчин. Одни моют руки до того, как помочиться, другие после, а остальные и до, и после. Вот первые это эгоисты, вторые альтруисты, а третьи… маразматики.

— Чегооо? Что ты несешь? На кой черт вообще мыть руки?