Последний полёт «Прогресса»

— Пока не знаю, — пожал он плечами. — Вроде как ничего. Да, я прослужил-то меньше недели. Но кем я мог стать в десанте Федерации? Максимум, пройдя кучу курсов — рейд-капитаном, перед самой пенсией. А здесь — я уже майор! В Новомарске у меня возможностей больше… совсем иные перспективы.

— А если встанет выбор, на чьей стороне воевать? На стороне Добренко или Обахи?

— Не думаю, что они наберут достаточно сил при моей жизни, — отмахнулся Лима. — Так что этот вопрос…

— Постой, — я провел лучом фонаря по высокому толстому цилиндру. — Это же…

— Планетарный разрушитель! — ужаснулся майор.

Подойдя ближе, я откинул незапертую крышку люка торпеды. Вместо блоков штатного плазменного двигателя в свету прожектора блеснули трубопроводы гипердвигателя. Вот тебе и свобода, равенство, братство. С таким агрегатом торпеда, даже при запуске с Квессина-3 достигнет любой из развитых миров… даже не будучи астрофизиком я понял, что очень быстро. И перехватить ее на гиперпрыжковой скорости совершенно нереально!

— Давай наверх, — приказал я Назарио.

Начхав на осторожность, громко топая сапогами по грубо сделанной из металла лестнице, мы поднялись к высшей точке разрушителя. Купол обтекателя, как и боеголовка, вовсе отсутствовали. Но это, надо полагать, пока. Похоже, майор заблуждался — выбирать ему придется очень скоро.

— Неужели, он собирается уничтожить все планеты Федерации? — прошептал Лима.

— Конечно — нет, — усмехнулся я. — Он, возможно, и маньяк, и, даже, мудак, но не законченный болван — это точно. Думаю, Игорь Харитонович изберет другой путь — шантажа Федерации. Ну, может, разнесет парочку миров, чтобы показать, что не шутит, но не более. Кстати, Добренко знает, что я полетел с тобой?

— Нет, — покачал головой десантник.

— Нам надо возвращаться. Срочно, — я повел носом. Сквозняк донес слабый, едва уловимый запах гнилых лимонов. — Ты чувствуешь?

— Пригнись! — завопил майор, поднимая ствол бластера.

Я бросился на рифленый стальной лист, заменяющий пол. Над головой запел БУК-74, харкаясь смертельными лучами. Перевернувшись, я увидел сипата, теряющего куски шкуры и плоти, но и не думающего остановиться. Сейчас мы это исправим. Наведя на монстра свою чудовищную пушку, я нажал на крючок. Гравидеструктор зажужжал, накапливая энергию, и, оборвавшись на высокой ноте, выпустил мерцающую шаровую молнию. Заряд снес тварюгу, срезал несколько колонн, и продолжил свой полет, оставив в стене здания приличных размеров идеально круглое отверстие. Наушник разразился десятком голосов:

— Что это за чудища?

— На нас напали!

— А-а-а-а!

— Валим, валим отсюда, — прокричал я десатнтнику.

Со всех сторон гремели звуки боя. Трещали бластеры — эти дебилы молотили длинными очередями. Одиноко грохал МПК, жужжал еще один гравидеструктор. Но самым равномерным звуком, слившимся в единый фон сражения, стал рокот гауссовских пулеметов АТР-5. Сверхпрочные пули из твердого азота прошивали абсолютно все, превращая и станки, и печи, и корпуса ракет в бесполезное решето.

Я пальнул еще пару раз, превратив еще двух монстров в пыль, и проделав в крыше цеха новые отверстия. Солнечный свет не преминул воспользоваться новыми путями, и проник в здание, сделав фонари совершенно бесполезными. Лима крошил очередного сипата, закончив разговор весомым аргументом из подствольного гранатомета.

Подбежав к лестнице, перегнувшись через перила, я понял, что вернуться этим же путем не удастся — несколько секций, изъеденных азотными иглами, словно термитами, превратились в кусок высококачественного сыра, и явно уже не выдержали бы мой вес. Или выдержат? Один из бойцов, в темно-зеленом камуфляже, расстреляв обойму, бросил свое оружие, и, спасаясь от монстра, запрыгнул на лестницу. Металлическая конструкция, натужно скрипнув, подняв клубы пыли, начала обваливаться, похоронив под собой и солдата, и чудовище. Только монстр, в отличие от человека, смог выбраться из завалов, и, щелкая челюстями, выискивал новую жертву. Впрочем, недолго. Я прикончил и его, попутно сделав в полу приличный колодец.

— На крышу! — рявкнул я, поворачиваясь к узким ступенькам, уходящим наверх.

— Пилот! Пилот, мать твою, как тебя там зовут, — прорычал майор в микрофон. — Встречай нас на крыше.

Пропустив Лиму вперед, забравшись на первую секцию, я выпустил остатки зарядов гравидеструктора в металлоконструкции цеха, снося колоны, балки и фермы. Заскрипел металл, затрещали рвущиеся листы обшивки, зазвенели бьющиеся стекла, и добрая половина здания обрушилась, погребая под собой десантников армии Новомарска и сипатов. Ни тех, ни других, мне было совсем не жалко. Отбросив опустевшую пушку, я продолжил подъем, следуя за Назарио.