Последний довод королей

Глокта повел головой в одну сторону, в другую — хрустнули позвонки между лопаток. Прижал язык к пустым деснам и зашагал в прохладную тень стеллажей.

За последние годы — «А может быть, и века́» — библиотека ничуть не изменилась. Тут пахло плесенью и стариной; темноту освещали всего две прокопченные лампы, и просевшие полки скрывались в дрожащих тенях.

«Время вновь зарыться в пыльные отбросы истории».

Адепт-историк тоже не изменился — сидел за грязным столом, корпя над стопкой заплесневелых бумаг при свете одной-единственной свечки. Оторвавшись от работы, он близоруко прищурился на подошедшего Глокту.

— Кто здесь?

— Глокта. — Полковник вгляделся в темноту под сводчатым потолком. — Где ваш ворон?

— Умер, — грустно ответил старый библиотекарь.

— Можно сказать, стал историей! — Старик не засмеялся. — Ну что ж, всех нас ждет смерть. — «Кого-то раньше, кого-то позже». — У меня к вам вопросы.

Адепт-историк подался вперед и вперил в Глокту невинный взгляд, будто прежде не видел людей.

— Я вас помню.

«Случилось чудо?»

— Вы спрашивали про Байяза, первого ученика Иувина, первой букве в алфавите…

— Да-да, было дело.

Старик мрачно нахмурился.

— Свиток назад принесли?

— «Делатель упал, пылая огнем…» и так далее? Боюсь, что нет. Свиток у архилектора.

— Ну вот. Последнее время я часто слышу об этом человеке. Там, наверху, о нем постоянно судачат. Его преосвященство то, его преосвященство это… Надоело!

«Как я тебя понимаю».

— Все завертелось, — сетовал старик. — Завертелось и закружилось.

— Наверху произошло много перемен. У нас новый король.

— Знаю! Гуслав, да?

Тяжело вздохнув, Глокта устроился на стуле напротив.

— Да, да, он самый.

«Ты ошибся всего на тридцать с небольшим лет. Удивительно, что не Гарод Великий у него сидит на троне».

— Что вам на сей раз?

«О, надо порыться в темноте, поискать ответы, которых никак не добудешь».

— Хочу разузнать про Семя.

На морщинистом лице библиотекаря не дрогнул ни единый мускул.

— О чем?

— О том, что упоминалось в вашем драгоценном свитке. О том, что Байяз и его друзья-маги искали в Доме Делателя после смерти Канедиаса. После смерти Иувина.

— Чушь! — Адепт всплеснул рукой, так что всколыхнулись складки дряблой кожи у него на запястье. — Тайны, власть… это все метафоры.

— Байяз иного мнения. — Глокта придвинулся ближе и заговорил чуть тише.

«Хотя тут некому их подслушать».

— Говорят, это часть Другой стороны, сохранившаяся со Старых времен, когда демоны еще ходили по земле. Будто это семя суть магии во плоти.

Старик издал сухой шелестящий смех, явив ему гнилые зубы, которых, к слову, осталось даже меньше, чем у самого Глокты.

— Не думал, что вы подвержены суевериям, наставник.

«И не был, пока не пришел сюда с вопросами первый раз, пока не попал в Дом Делателя, пока не повстречался с Юлвеем, пока не увидел, как улыбается Шикель, когда пытали раскаленным железом. Счастливое было время — до того, как я узнал про Байяза. Тогда все было просто и понятно».

Адепт утер глаза скрюченной сухой ручонкой.

— Кто вам рассказал?

«Один навигатор, когда его нога оказалась на моей наковальне».

— А какое это имеет значение?

— Что ж, вы знаете куда больше моего. Помнится, я читал о падающих с неба камнях. Кто-то утверждает, будто это осколки звезд, кто-то — что это осколки хаоса, вылетевшие из ада. К ним опасно прикасаться. Они чудовищно холодны.

«Холодны?»

Глокте почудилось, что его шеи вновь коснулось ледяное дыхание. Он с трудом поборол желание обернуться.

— Расскажите об аде.

«Хотя вряд ли ты знаешь о нем больше моего».

— Что?

— Ад, старик. Другая сторона.

— Говорят, именно оттуда берется магия, если вы, конечно, верите в подобные вещи.

— Жизнь научила меня судить непредвзято.

— Широко мыслящий ум — как широко раскрытая рана…

— Да, мне говорили… Так что там с адом?

Библиотекарь облизнул обвисшие губы.

— Легенда гласит, что некогда нижний мир и наш были едины, и демоны ходили по земле. Великий Эус изгнал их и огласил Первый закон: запрещено касаться Другой стороны, разговаривать с демонами и заниматься вратами между этим и нижним мирами.

— Значит, Первый закон?

— Сын Эуса Гластрод жаждал силы и могущества; презрев отцовское наставление, он раскрыл тайну врат, призвал демонов и обрушил их на своих врагов. Из-за его глупости пали Аулкус и Старая империя. Когда он уничтожил самого себя, он оставил врата приоткрытыми. Впрочем, я не большой знаток материала.

— А кто знаток?

Старик поморщился.

— Где-то здесь были книги. Очень старые, прекрасные книги, ровесники мастера Делателя. В них говорилось о природе Другой стороны. О границе между мирами. О вратах и замка́х. О Рассказчиках Тайн, способах их призвать и подчинить. Много чего интересного… и неправдоподобного.

— Говорите, книги были?

— Они уже несколько лет как не стоят на моих полках.

— Где же они? У кого?

Старик нахмурился.

— Вам ли задавать такие вопросы…

— Довольно! — Глокта обернулся, насколько позволили спина и шея. У подножия лестницы стоял Зильбер, распорядитель Университета, на его каменном лице застыло выражение непривычного ужаса.

«Словно он увидел призрак. Или даже демона».