Последний довод королей

Джезаль моргнул. Неужели это все? Он так хотел сказать напоследок нежные слова, попрощаться, превозмогая горькую радость, но разум его оставался пуст. Да и какими словами исправить то, что случилось? Пришло время расставаться, и лишние слова разбередили бы раны. К чему тратить время? Он стиснул зубы и утер остатки слез. Она была права. Король и девушка-крестьянка. Что может быть более нелепым?

— Горст! — позвал он, и могучий стражник вернулся, склонив голову. — Проводи леди домой.

Горст кивнул и отступил, освобождая дорогу. Арди повернулась и пошла к двери, накинув на голову капюшон, а Джезаль смотрел, как она уходит. Он надеялся, что на пороге она остановится и обернется, что их взгляды встретятся, и это будет последний момент их близости. Последний раз у него перехватит дыхание. Последний раз екнет в груди.

Но она не обернулась. Не задержавшись ни на мгновение, она переступила порог и вышла, Горст — следом за ней. И Джезаль остался в залитом лунным светом саду. Совершенно один.

Пойманная тень

Скрестив ноги, Ферро сидела на крыше портового склада и щурилась на яркое солнце. Она следила за кораблями, их пассажирами и командами. Ждала Юлвея, ради которого приходила сюда каждый день.

Между Союзом и Гуркхулом шла война — война болтунов, без кровопролитий, — и потому в Канту не отплывал ни один корабль. Но Юлвей мог отправиться, куда пожелает, и он же мог взять ее назад на Юг, где она отомстила бы гуркам. А до тех пор торчать ей среди розовых. Ферро стиснула зубы и сжала кулаки от бессилия и скуки. Она впустую тратила время и была уже почти готова молиться, чтобы Юлвей поскорее пришел.

Вот только Бог не слушает.

По совершенно непонятным ей причинам Джезаль дан Луфар, этот дурак, получил корону, и теперь Байяз — который, как Ферро понимала, все и устроил, — ни на шаг от него не отходит. Все пытается сделать из него вождя. Тем же самым он занимался на всем протяжении их долгого пути по равнине и почти безрезультатно.

Джезаль дан Луфар, король Союза… Девятипалый живот бы надорвал со смеху, если бы услышал. Ферро улыбнулась, представив Девятипалого смеющимся. Через секунду она поняла, что улыбается, и тут же одернула себя. Байяз обещал ей месть и не сдержал слова. Теперь она прозябает в бездействии, и смеяться здесь не над чем.

Ферро сидела и высматривала среди приезжих Юлвея.

Она даже не пыталась высматривать Девятипалого, не ждала, что он, сутулясь, войдет в порт. Надеяться на такое было бы глупо, в духе наивной девочки, какой гурки увели ее в рабство. Логен не передумает и не вернется, в этом она была уверена. И было очень странным, что временами ей казалось, что он мерещится ей в толпе.

Со временем докеры стали узнавать ее.

— Слезай, милашка, поцелуй меня! — кричал один из них под смешки приятелей… пока Ферро не запустила ему в башку обломком кирпича. Докер свалился в море и больше ничего не кричал, даже когда его выловили. Молчали и остальные, и Ферро это устраивало.

Она сидела, следя за кораблями.

Сидела до самого заката, когда солнце подсвечивало ярким огнем брюхо облаков и заставляло сверкать волны. Пока толпы в порту не редели, не умолкал скрип тележек, пока не стихали суета и галдеж. Пока ветер не начинал холодить кожу.

Сегодня Юлвей не приплыл.

Ферро слезла с крыши и задними улочками отправилась в сторону Прямого проспекта. Следуя по широкой улице и хмуро поглядывая на прохожих, она поняла, что за ней кто-то идет.

Свое дело преследователь знал: шел, то приближаясь, то отставая, не показывался прямо на глаза, но и не прятался. Она для верности несколько раз сменила направление — неизвестный так и шел за ней по пятам. У него были длинные волосы, одет он был во все черное, а нижнюю половину его лица скрывала маска. Весь в черном — как тень. Как те люди, что гонялись за Ферро и Девятипалым перед отъездом в Старую империю. Ферро следила за неизвестным краешком глаза, чтобы не выдать себя.

Скоро он поймет.

Ферро свернула в тенистый переулок и встала за углом, вжимаясь в грязную стену и затаив дыхание. Может, лук и меч сейчас не при ней, зато неожиданность — на ее стороне. А еще есть руки, ноги и зубы, большего и не надо.

Из-за угла послышались шаги, мягкие и осторожные. Ферро невольно улыбнулась. Хорошо, когда есть враг, когда есть цель, особенно после долгого перерыва. Это заполнит пустоту внутри, пусть и ненадолго. Она сжала зубы, почувствовав, как в груди закипает гнев, горячий и волнующий. Спасительный и знакомый, словно поцелуй старого любовника, по которому долго скучала.

Стоило незнакомцу выйти из-за угла, как Ферро врезала ему кулаком в скрытую маской челюсть. Незнакомец отлетел, но она продолжала напирать, нанося удары по лицу обеими руками по очереди. Он неуклюже попробовал схватиться за нож, однако Ферро крепко вцепилась ему в запястье, ударила локтем в голову, потом в горло, и он захрипел. Вырвав из ослабевшей руки нож, она с разворота пнула его в живот, и он согнулся пополам. Ударом колена в лицо опрокинула его на землю, ногами прижала талию, рукой уперлась в грудь и приставила нож к горлу.