Последняя жатва

– Это означает, что у тебя есть способность видеть будущие события, хотя это провидение может иногда относиться и к событиям прошлым, память о которых не сохранилась, и к нынешним явлениям, которые сокрыты и не могут быть постигнуты с помощью разума.

– То есть вы хотите мне сказать, что я вижу будущее? – Я изо всех сил вжимаю пальцы в голову, пытаясь понять. – И что когда-нибудь в будущем Эли будет поедать живую кошку?

– Нет. – Она медленно качает головой. – Думаю, таким образом твое подсознание подсказывает тебе, что с Эли творится что-то дурное. Возможно, ты видишь, что ее объяла тьма… что в ней живет какой-то опасный голод. К разным людям это приходит в разных обличьях – я сама это видела. Ей грозит опасность, но ее душа еще не погибла. Ты еще можешь ее спасти.

– Вам придется растолковать мне все это помедленнее. – И я откидываюсь на спинку стула, снова чувствуя, что у меня кружится голова.

– Я полагаю, что ты один из пророков, которых в истории было немало, – говорит мисс Грейнджер. – Это честь. Ты принадлежишь к прекрасному, истинно благородному племени. Согласно Евангелию от Марка Иисусу, когда он крестился, в видении явился голубь. Мученицы Фелицитата и Перпетуя в видениях узрели загробную жизнь. Императору Константину перед важной битвой, в которой он одержал победу, а его соперник погиб, явилось видение огненного креста с надписью: «Сей символ принесет тебе победу». Даже Рене Декарту приснился ряд снов, которые и определили его путь в науке.

– Нет. Вы не понимаете. – Я стискиваю зубы. – Я не вижу ни Бога, ни света, ни чего-либо, что послужило бы благу человечества. Я вижу только смерть, разрушение, кровь и… мерзость.

– Но ты можешь с этим бороться. Мы сможем с этим справиться, если будем точно знать, что происходит. Мы можем определить, что именно вызывает у тебя эти видения – возможно, это некое чувство, охватывающее тебя перед тем, как они приходят. Некоторые люди видят светлый ореол, другие начинают трястись, третьи слышат приглушенный гул. Я могу тебе помочь. Вместе мы можем положить этому конец.

– Откуда вам вообще стало это известно? – Я смотрю на стену. – Откуда вы знаете о шестерых избранных? Об этих самых метках?

Она почесывает висок.

– Нам это известно, потому что такие вещи происходили и прежде. – Она достает старый фотоальбом. – Бейрут. Филиппины. Прага. Белиз. А самый недавний случай имел место в Мехико в 1999 году.

Она листает альбом и открывает его на странице с газетной вырезкой: ДВОЕ МИССИОНЕРОВ И ПЯТЕРО ДЕТЕЙ НАЙДЕНЫ МЕРТВЫМИ ПОСЛЕ ЖЕСТОКОГО НАПАДЕНИЯ НА ЦЕРКОВЬ БЛАГОДАТИ.

– Но как вы узнали, что все это придет и в Мидленд?

Она переворачивает страницу, и я вижу перед собой множество сделанных при вскрытии фотографий, на которые тяжело смотреть.

– У всех детей были эти метки – перевернутая буква «U» с двумя точками наверху и двумя внизу, которые находились у них на разных частях тела. У ребенка, который остался жив, она располагалась на волосистой части головы. А вот это – метки, оставленные на телах миссионеров. Эти цифры не были ни выжжены, ни нацарапаны, они были словно выдавлены изнутри их животов – как будто кто-то использовал шрифт Брайля. – Она проводит по фотографии кончиками пальцев. Цифры были видны очень четко: 35,0264 на торсе мужчины-миссионера и 99,0908 на торсе женщины.

– А что означают эти числа?

– Поначалу я решила, что это обозначение каких-то стихов из Библии. Я просмотрела каждую из книг Святого Писания: и книги Нового Завета, и книги Ветхого… но ничего не подошло. И только когда мы плыли по морю из Гаити в Майами в прошлом году, чтобы расследовать один случай, до меня вдруг дошло, что это географические координаты.

– Координаты какого места?

– Мидленда, штат Оклахома. А еще точнее – хлева на ранчо Нили. А когда я увидела этот сюжет в новостях…

– Убийства в Мидленде. – Я вздыхаю.

– Я поняла, что мы обнаружили место его следующей атаки.

– Значит, вы хотите мне сказать, что Мидленд – это ворота в ад? – Я запускаю в волосы пальцы обеих рук.

– Ты мне не веришь, да?

– Да нет, верю. То есть хочу верить, но это трудно переварить сразу. Вам надо будет дать мне какое-то время.

– К сожалению, как раз времени-то у нас и нет. Веришь ты в это или нет, но если мы не будем действовать быстро, они все умрут. Дьявол поразит одного за другим тех, кто слаб, пока не останется только один. – Она закрывает альбом и берет его у меня из рук.

– Но должен же быть какой-то способ все это остановить.

– Очистить их от скверны и остановить этот процесс может только экзорцизм, изгнание из них нечистой силы. А для того, чтобы это сделать, нам нужна информация. Нужны доказательства, чтобы получить на это санкцию.

– Получить санкцию? От кого? От католического священника?

– От Святой Церкви. Мы относимся к таким вещам очень серьезно. – Она снова переводит взгляд на фотографии на стене. – Пока мы с тобой говорим, демоны, так сказать, пускают Эли и остальных разными аллюрами, смотрят, на что они способны и каковы их слабости… пытаясь выбрать самый короткий путь. Сейчас они все беззащитны.