Последняя из Лунных Дев

— Я увидел в кухне Эвви, и она велела мне зайти. Сказала, что ты наверняка хочешь со мной поговорить.

Лиззи сложила руки на груди, холодно глядя на него.

— Даже не представляю о чем.

— Прости. Я должен был приехать сюда быстрее, чем они.

— Это как-то улучшило бы ситуацию?

— Я понимаю, что ты злишься, но им необходимо это знать, Лиззи. Им необходимо знать все.

— И ты решил, что именно ты должен во все их посвятить.

— Раз ты этого делать не собиралась, я решил сделать это сам.

— То есть то, что я велела тебе не подключать к этому делу полицию, ничего для тебя не значит?

— Нет… То есть да… Ч-черт… — Он энергично провел пальцами по волосам. — Разумеется, значит. Но все же не настолько, как ваша безопасность.

Лиззи закрыла глаза, шумно втянула воздух и медленно его выпустила, из стороны в сторону качая головой.

— Мне не нужна безопасность, Эндрю. Мне нужны ответы. Последние две недели я занималась тем, что пыталась кого-то найти — кого-то, кто мог бы прояснить вопрос: как те девушки оказались в пруду моей бабушки, — и старалась при этом всячески держаться в тени. Потому что именно это необходимо, когда ты носишь фамилию Лун. Нам нельзя привлекать к себе внимание. И тут ты берешь и втягиваешь сюда полицию! И кто теперь захочет со мною говорить?

— Я понимаю тебя. Правда. Ты делаешь все это ради Альтеи. Но твоя бабушка сама поддержала бы меня в этом деле. Она бы ни за что не хотела, чтобы ты подвергала себя опасности.

— Если бы они хотели со мною что-то сделать, они бы подожгли сам дом. А вместо этого подпалили пустой сарай. Они просто хотели меня припугнуть.

— И что, им это удалось?

Лиззи посмотрела ему в глаза, не желая это признавать: да, им действительно удалось ее напугать. И в этом-то и было сейчас дело.

— Знаешь, я устала от травли и угроз, Эндрю. Устала ходить на цыпочках в окружении лжи и глупых суеверий. Устала оправдываться за свою семью.

— Я знаю.

Лиззи глубоко вздохнула, опустив руки по бокам:

— Тогда помоги мне!

— Как?

— Позволь мне всего лишь делать то, что я считаю нужным. Перестань пытаться меня спасать, а просто… просто будь на моей стороне.

— Я всегда на твоей стороне, Лиззи. Вечно и неизменно.

Разумеется, так оно и было. Он действительно всегда стоял за нее горой. Задолго до того, как сестры Гилмэн стали печальной частью их жизни. Но теперь ей требовалось от него нечто иное.

— Сейчас я говорю не в общем. Я имею в виду именно вот что: и продажу фермы, и встречу с матерью, и попытку выяснить, что случилось с теми девушками, убитыми восемь лет назад. Мне необходимо слышать от тебя, что я поступаю правильно, что я делаю все это ради благой цели… — Тут ее голос осекся, и Лиззи опустила голову, внезапно почувствовав себя невероятно вымотавшейся. — Прости. Я просто очень устала. Когда я сюда ехала, то никак не ожидала всего этого. Думала, смотаюсь по-быстрому, сложу кое-какие вещи, выставлю ферму на продажу, да и вернусь обратно в Нью-Йорк. А вместо этого оказалось, что здесь все старое и разваливается, что ремонтировать все это денег нет. Потом еще и мать появляется, точно гром среди ясного неба. Еще какой-то поджигатель разгуливает на свободе. И стоит мне куда-то повернуться, как сразу слышатся новые взрывы. Я даже не представляю, что мне со всем этим делать.

Эндрю шагнул к ней ближе, взял ее за руки и привлек к себе:

— И еще все постоянно тебе талдычат, что ты все делаешь не так. Включая и меня.

Лиззи приникла к нему, прижавшись к его груди, точно надувшийся, обиженный ребенок. Она не боялась сейчас это признать. Она действительно чувствовала себя несчастной и обиженной. И немыслимо уставшей. И вконец растерянной.

— Может, я и правда все делаю не так. Может быть, Альтее ничего этого было и не нужно. Быть может, мне этого хочется самой, и я разгребаю все это только для того, чтобы именно я почувствовала себя лучше. Чтобы на этот раз, когда я отсюда уеду, моя совесть была бы чиста.

— Ты в самом деле так считаешь? Что это лишь твои эгоистичные искания ради какого-то отпущения грехов? — Эндрю мягко тронул ее подбородок, приподняв ее лицо поближе к своему. — Неужели ты так плохо себя знаешь, Лиззи Лун?

Лиззи встретилась с ним взглядом и затаила дыхание, погрузившись в теплую глубину этих янтарных глаз. Таких знакомых, внимательных глаз. Таких притягательных глаз, в которых непременно забылась, затерялась бы другая, не столь осторожная женщина.

Лиззи внезапно отступила назад, оказавшись на расстоянии вытянутой руки.

— Я уже больше ничего не знаю, Эндрю. Кроме того, что, когда я наконец отсюда уеду, у меня не должно остаться никаких незавершенных дел. Чтобы потом мне не пришлось оглядываться назад. Никогда.

Глава 27

Лиззи задержалась в дверях аптечной лавки, радуясь возможности хоть несколько минут побыть наедине со своими мыслями. Птицы притихли, и вместо них зазвучал все больше набирающий силу хор лягушек и цикад. Вдалеке вспыхивали и гасли светлячки — пульсируя светло-желтыми огоньками в быстро сгущающихся сумерках. Это было любимое время суток Лиззи. Как выяснилось, и ее матери тоже.