Последнее испытание (СИ)

– Понимаю. Уверен, что только синтетическая религия Единого может всех примирить. Людям нужен Бог как надежда и моральная основа. Посмотри, вокруг лежат сотни тел испанских, французских, английских, еврейских солдат, османских мусульман. Они умерли во имя Бога. Так какого ляда давать им пищу для межконфессионных конфликтов? Думай, Беня. Бог должен тянуть людей к добру и счастью, а не к борьбе за собственную эксклюзивность. Прости, что говорю тебе это, стоя по колено в трупах.

Голдберг понуро побрел к заполнившемуся скорбным грузом автомобилю.

– Биньямин!

– Что, Олег?

– Помогу, так и быть. С тобой отправится французский драгунский батальон. К штурму Иерусалима прилечу сам. А что делать с Храмовой горой, будем решать вместе. Сам ты наломаешь дров, – заключил президент, про себя добавив. – Как я сам недавно наломал.

34. Земля – 2. 17.10.1672. Москва

Канули в лету времена, когда высшие чиновники западного альянса добирались в Москву, подвергаясь немилосердной тряске на разбитых русских дорогах и имея сомнительное удовольствие от общения со смоленской таможенно-пограничной службой. У села Коломенское появилась причальная мачта для дирижаблей. Одна беда, дизельное топливо для дозаправки летательных аппаратов также доставлялось по воздуху.

– Наместник его католического величества Карлоса II, генерал-губернатор Польши господин Роберт Ли.

Кланяясь русскому государю, неприметный Роберт, серый кардинал Испании и Португалии, чувствовал смущение. Он привык дергать ниточки из-за кулис, подготавливать указы, декреты, законы, ордонансы, международные договоры и общаться с крайне ограниченным кругом лиц. Его неожиданное назначение на публичную должность по решению Сартакова и Джонса повлекло необходимость являться на официальные мероприятия, носить крайне непрактичные костюмы XVII века, самому произносить речи, которые он раньше сочинял для других. Имея малый рост, тщедушное телосложение и невыразительное европейско-азиатское лицо, новоявленный диктатор Польши не рисковал носить военную форму.

Учитывая минимальный круг приглашенных лиц, царь-батюшка сделал жест, означающий, что церемонии можно отставить. Каждое появление новых лиц из Франции, а в зависимости Испании от нее ни у кого не возникало сомнений, дарило царю массу новых впечатлений. В свои 43 года Алексей Михайлович изрядно прибавил в весе, но остался таким же любознательным и инициативным.

Приняв символические знаки уважения, царь пригласил польского наместника и французского посла отобедать. В узком кругу из четырех человек, а как же без доверенного окольничего Артамона Матвеева, русский монарх с удовольствием обсуждал европейские новости, охал по поводу показанных ему картинок об уничтожении зловредных крокодилов на Суэцком перешейке и обильно поглощал яства, которые ему накладывали из серебряных емкостей. Ели по-богатому, у каждого своя «тарель» и вилка, а не ложками из общего горшка, как принято более чем у 95% населения 14-миллионной страны.

– Ваше величество, а не соизволите сами в воздух подняться?

– Аки птах небесный? Не царское сие дело.

– Но президент Франции, короли Испании, Португалии и Пруссии, император Вильгельм с супругой регулярно летают. Европейская мода такая, да и дела быстрее делаются. За шесть-семь часов дирижабль долетит до Киева.

– А до Смоленска?

– За три.

Многих государств и земель Восточных и Западных и Северных отчич и дедич, как гласил его официальный титул, хитро сверкнул глазами, велел запрягать, а сам подкрепился еще, дабы воздушный пузырь не улетел слишком высоко.

До Коломенского ехали столько же, сколько потом летели в Смоленск. Смеркалось, в редких деревеньках внизу загорелись огни. Поднятый лебедкой, царь по-хозяйски устроился в гондоле, совершенно не боялся укачивания и с интересом рассматривал проплывавшие за иллюминатором пейзажи. К Смоленску подошли уже в темноте, с дирижабля ударили прожекторы, осветив крепостную стену, кварталы деревянных изб, церкви и засуетившихся людей.

– Так и передай, Артамон, воеводе, теперь могу сам из Москвы прилететь и сверху все видеть, где непорядок, – Алексей Михайлович хохотнул собственной шутке, и все в кабине поддержали, показывая, что им тоже смешно. – А теперь глагольте, господа французы, чем еще задумали царя удивить.

– Ваше величество, не сомневаюсь, вы заинтересованы такой аппарат для Руси иметь.

– Али продать хотите? Сколько просите?

– Продать и купить можно, государь. Но лучше организовать, чтобы русские умельцы сами могли и дирижабль, и корабли на паровой тяге, и винтовки, что быстро стреляют, делать здесь, и не хуже французских, – Роберт по-русски говорил с трудом, после гипнообучения он совсем не имел практики.

– Так-то оно так. Но мало на Руси людей умелых. Да коль сыщется мастер, его боярин из имения своего не выпустит.

– Людей можно учить и здесь, и в Европе. Не только дворянских недорослей, а мастеровых. И не с отрочества, а с самого детства. Вон, у Артамона Сергеевича сын Андрей шести лет. Грамоте обучен?