После триумфа. В бегах (СИ)

– Я здесь! – прокричал он в ответ. Сквозь деревья он увидел движение – дядя шел по направлению к нему. Будучи абсолютно уверенным, что дяде Мише тоже будет интересно взглянуть на камни, Антонин, готовый сказать об этом новому знакомому, повернулся обратно. Но мальчика и след простыл. Антонин растерянно осмотрелся.

– Эй, ты чего тут застрял? – Дядя подошел к нему и коснулся его плеча рукой, а потом опустил глаза на силки и, не дожидаясь ответа племянника, расстроенно проговорил: – Эх, и тут пусто!

Сегодня у болота, когда Антонин поднял с земли бесчувственное тело Роберта и мимоходом заглянул ему в лицо, он понял, что уже видел его, только не мог вспомнить, где именно. Однако после рассказа маленькой грязнокровки мозаика сложилась в его голове в рисунок. Да, этот ублюдок пытался заманить его, еще совсем мелкого, в лес в тот день. Это событие, как и большинство других подобных малозначимых детских воспоминаний, скрылось в глубинах подсознания на долгие годы, но сегодня поднялось на поверхность благодаря его отличной памяти на лица.

Антонин снова посмотрел на корявое изображение мальчишки на земле. Ведь он почти попался. Тогда он был готов пройти через барьер. Вспомнив, что засранец говорил с ним по-русски и совсем без акцента, Антонин задумался – магия леса была очень грамотно состряпанной, демон определенно не собирался довольствоваться только англоязычным сообществом. Впрочем, это логично: люди сами делятся по принципу принадлежности к стране, культуре, мировоззрению, религии, но для того, кто пришел из иного мира, все это деление – ничто. Для демона люди – добыча, кто-то повкуснее, кто-то менее вкусный, однако все они на одной ступени в пирамиде его потребностей.

Антонин повернулся к выходу из пещеры – уже светало. Вечно его под утро тянет на какие-то философствования. Убедившись, что девочка еще крепко спит, он решил раздобыть что-нибудь на завтрак. Поесть перед длительной дорогой не помешает.

***

Гермиона проснулась и сладко потянулась. Кто бы мог подумать, что лежать на земле, подстелив лишь немного сухой травы и укутавшись только в мантию, может быть так комфортно. Она распахнула веки, привстала и осмотрелась – Долохова в пещере не было. И поначалу она обрадовалась тому, что ей не пришлось пробуждаться ото сна у него на глазах. Этой ночью ей приснилось что-то совершено непозволительное – как они с Долоховым лежат в обнимку на лесной поляне под теплыми солнечными лучами. Во сне они не разговаривали и даже не шевелилась, но Гермиона могла с уверенностью сказать, что это был один из самых приятных снов из тех, что она помнила. То умиротворение, что она испытывала, ощущая руку Пожирателя на своей талии, было ни с чем не сравнимо.

Отбросив сонную дрему, ее рациональный ум подкинул идею, что причина была в разыгравшейся магической связи, которую подогрел их с Долоховым вчерашний разговор. А следом возникшая мысль, что ее отношение к мужчине определенно стало теплее, она тотчас отшвырнула в сторону.

Тем более она не знала, испытывал ли Долохов на самом деле хоть что-то из того, о чем вечером так откровенно рассказал ей. Выглядело все, конечно, убедительно. Их разговор вообще получился очень душевным. Однако, недавние события показали, что в людях она не особо хорошо разбирается, так что вполне возможно, что она попалась в его красиво расставленные сети лжи.

Отогнав все возможные страхи и переживания, девушка встала и поочередно коснулась своей одежды, висевшей на наспех сделанной Долоховым сушке из веток. Все высохло, только кеды, также стоящие у костра, еще были чуть влажноватыми. Гермиона скинула мантию и быстро натянула трусы, а следом джинсы, после чего почувствовала себя чуть увереннее.

Она уже настроилась пойти на поиски Долохова, но тот, к счастью, сам появился на входе в пещеру. Тихо Гермиона выдохнула, радуясь, что ей не придется одной блуждать по этому жуткому лесу.

– Доброе утро, – поприветствовала она первой, опустившись на бревно, которое Долохов принес еще вечером, чтобы не сидеть на земле, греясь у костра.

Сначала мужчина просто молча смотрел на нее, а затем, все также не произнеся ни слова, двинулся ей навстречу. В одной руке он держал лукошко, вероятно, с водой, в другой – несколько белых грибов на отрезе бересты. Долохов подошел к девушке и глянул куда-то выше уровня ее глаз. Гермиона невольно смутилась под его пристальным взором. И вдруг он отрывисто хохотнул, что окончательно добило девушку, заставив щеки залиться краской.

– В чем дело? – с обидой спросила Гермиона.

Пожиратель положил лукошко и бересту на землю и присел рядом с гриффиндоркой, снова уставившись на нее с усмешкой.

– Видела бы ты сейчас свои волосы, – произнес он. – В них будто перекати-поле вплелось.

Сразу же руки девушки потянулись к голове, и она на ощупь попыталась пригладить торчащие в разные стороны пряди. Получилось, очевидно, не особо, потому что теперь Долохов смеялся уже с голос, откровенно наслаждаясь ситуацией.