После конца

Период разгара заболевания никогда не превышал четыре дня. И каждый из этих дней представлял собой определенный этап течения болезни. Соня знала о них из рассказов Матильды. Поверхностно, но представляла что должно быть с человеком, который стал носителем инфекции. По крайней мере думала, что представляет.

Реальность оказалась намного страшнее.

В первые сутки это не казалось чем-то серьезным. Если не знать настоящего положения вещей, можно было бы списать все на простуду. Стресс. Все вместе и вызвало совсем легкую температуру и слабость. Единственное, что действительно напоминало о вирусе – боль в области пореза. Края раны никак не заживали, напротив, приобретая отечный вид. Сильный зуд удавалось перебороть только силой воли, но ее не хватило бы надолго.

Чуть позже выяснилось, что зуд – не самая главная их проблема.

Второй день начался с приступа сильной лихорадки. Трясло девушку неслабо, так, что пришлось перебраться с сырой земли на колени Андрея. Но даже так, в теплых объятиях, под двумя слоями одежды, легче не становилось.

Днем им принесли еду. Юноша, который еще в первый день представился Серафимом, попытался впустить чуть больше света в яму, но сделал только хуже – от слишком яркого потока света пламени Алиса дернулась, как от огня, стараясь спрятаться от неприятных ощущений. Светобоязнь, которая вызывала панику. И это состояние невозможно облегчить.

– Я не знаю, как ей помочь, – обессилено опустила руки Надя, обречённо глядя на девушку. Никогда ещё она не чувствовала себя настолько бесполезной. – Простите.

– Никто не знает. Ты не виновата, – слабо улыбнулась Соня, глядя под ноги. На Алису она взглянуть не решалась, просто не могла побороть собственный страх. И ненавидела себя за то облегчение, которое испытывала от осознания, что на её месте не оказалась она сама.

– Они вообще собираются нас отсюда выпускать? – злобно прошипел Стас, мрачно смотря наверх.

Пусть решетка и была деревянной, достать до неё не представлялось возможным. Вставать друг другу на плечи никто не рискнул – с учетом достаточно узкого пространства, в котором не все ноги могли вытянуть, шансы сломать шею при падении приравнивались почти к ста процентам. Если их и выпустят когда-нибудь отсюда, то лишь при помощи лестницы. Конечно, если к тому времени ещё будет кого выпускать.

– Меня больше интересует что за средневековые методы содержания, – кивнул Артур в сторону выгребной ямы, заботливо прикрытой деревяшкой. – Отвратительно.

Но это было уже что-то. Небольшая ямка у одной из сторон их временного жилья (если у круга вообще есть стороны) являла собой не что иное, как допотопную уборную. Ходить туда приходилось по очереди, тактично отворачиваясь, если кто-то решался воспользоваться этим творением. Спасибо хоть яма не была накопительной – заботливые религиозные друзья прорыли подобие канализационной трубы, по которой отходили испражненья.

Правильно говорят, трудности объединяют. Что может сблизить сильнее, чем общий туалет на расстоянии вытянутой руки?

В глухой тишине снова раздались рваные хрипы, заставляя Андрея вынырнуть из хрупкого царства сна. У Алисы снова поднялась температура, что теперь сопровождалось болью в мышцах. Пока ещё слабой, но она была. И усиливалась с каждым часом.

– Пить хочется, – почти на грани слышимости прошептала девушка, но все же была услышана. – Есть немного?

– Осторожно только.

С обеда, который представлял собой овощную похлебку с куском лежалого хлеба и немного разваренной крупы, у них осталось немного компота. По вкусу это была обычная вода с сахаром, но она была и теперь могла найти себе достойное применение.

Юноша поднёс глиняный стакан к приоткрытым губам Алисы, медленно вливая прохладную жидкость. Пусть и временное, но это было столь желанное облегчение. Она благодарно улыбнулась.

– Спасибо.

– Не говори глупостей, – плотнее заворачивая девушку в свою кофту, стараясь унять дрожь, сказал Андрей. – Думаю, нет смысла спрашивать, как ты себя чувствуешь?

– А как по-твоему?

– На картофелину похожа, – хотелось хоть как-то разрядить обстановку, но смех вышел натянутым. Не естественным.

Алиса понимающие кивнула, закрывая глаза. Спать хотелось неимоверно, но постоянные приливы жара не давали провалиться в царство Морфея. Приходилось довольствоваться редкими полудремами, из которых то и дело выдергивало тянущей болью в мышцах. Пока только в руке.

Соня смотрела на неё со своего места, не зная куда себя деть. Давно, ещё когда на поверхность из бункера выходили в более свободном порядке, некоторые люди возвращались назад инфицированными. Как правило это были случайности, неудачное стечение обстоятельств, но итог всегда был один – на десять дней лазарет с зараженными изолировался от основного помещения. Конвой выстраивался на всех подходах к медицинскому корпусу, однако вряд ли такие меры предосторожности были необходимы – никто в здравом уме не подходил к опасному участку ближе, чем на десять метров. И дело было не в опасности заразиться, нет.