После

– По ограблению в Грязовце тебя опознали, там свидетели тоже есть, – снова заговорил Сеня. – И там на тебе убийство висит, и не одно. Группа лиц по предварительному сговору, с применением оружия. Исключительная мера без вариантов. Как у вас исполняют? – Он повернулся к мне.

– У выгребной ямы, из пистолета. Там же и хороним в дерьме. Чистый зашквар даже в дохлом виде.

Прапор пусть и не блатной, прибился к бандитам, но понятий их нахватался давно, даже говорить по-людски разучился. А с тех пор, как смертная казнь для преступников стала обыденностью и все бытовавшие в мирное время легенды развеялись дымом, даже методы ее исполнения по-разному криминалом оценивались. «Похоронить в дерьме» автоматически опускало «клиента» в иерархии ниже, даже посмертно. Не отбился, не смог уйти, даже драться до конца не получилось, поймали, расстреляли и утопили в дерьме – романтики блатной в этом никакой не было. Ее и так нет на самом деле, там жадность, глупость и скотство всем правят, но легенда о наличии этой самой романтики в блатном обществе существует.

– Сам прикинь, – добавил я. – Ты и так в Вышнем в авторитете не был, а после того, как тебя люди Зураба затрюмили, ты и вовсе никто. И в дерьме закончил. Хорошо получилось? Кстати, Прокоп думает, небось, что это ты Шигу со вторым вашим завалил и свинтил с бабами. Они там в доме напротив лежат оба.

Прапор молчал, сопел разбитым носом. Здорово его все же бабы отделали, не каждый боксер так сумеет.

– Ты сейчас решишь или в камере подумать хочешь? – Михаил усмехнулся. – Не проблема, просто не вижу, что измениться может. Завтра решим, что дальше, тут тебя под суд или в Грязовец отправлять. Тогда еще поживешь. Плохо, зато недолго.

Прапор посмотрел заплывшими глазами в зарешеченное окно, словно ожидая увидеть там подсказку, потом спросил:

– Что от меня надо?

– Для начала надо знать, кто вас на груз лекарств навел, – сказал я.

– Это не нас, – ответил он сразу. – Нам уже Монгол цинканул, его подвязки. Прокоп тоже не знает. Никто у нас не знает. Нас чисто наняли, даже хабар мы не по цене сдали, а как договорились. Когда сидора открыли, вкупились, что Монгол нас выставил, но базар был, решили, что так масть легла. По-любому он нормуль забашлял, с тех лавриков до сих пор гужевались.

– Раньше что брали? – спросил Михаил.

– Раньше трудом честным жили, – Прапор даже усмехнулся.

– Тебе так разницы никакой, один эпизод или несколько, на приговор ты уже набрал. Но если сдашь информатора, тогда точно не расстреляют. Я серьезно.

– Да не в курсе я за информатора, крест на пузе. Монгол там все вертит. Ну сам посуди, начальник, кто мне контакт такой сдаст?

Нет, ему не сдадут, тут я вынужден согласиться. Но если просмотреть все эпизоды, что на банде висят, что-то вычислить все же можно.

– Что раньше брали? – вернулся к вопросу Михаил. – Давай подробно.

– Кассы брали раза три. Хутора с деревнями чесали. Технику брали. Или вам только колеса нужны? Ну, медицина эта?

– По медицине работали?

– Три раза. Это если этот раз считать.

– Где?

– Раз за Бежецком и раз в Фурманове, в Ивановской.

– Такой же транзитный груз?

Про ограбление в Фурманове я слышал, оно у нас всплывало, когда расследовали. То есть тоже их работа. Мы, кстати, подозревали это, там банда таким же манером действовала – вошла в город по-тихому, расстреляла всех, кто был с грузом, вышла пешком, и дальше бандиты уехали на грузовике.

– Все как в этот раз. И все три раза Монгол нанимал, – добавил Прапор, не дожидаясь вопроса.

– А торговаться не пробовали?

– Монгол крученый, у него еще шобла Мазая на подхвате. Мы откажемся, те возьмутся. И что понту с того?

– Монгол вообще кто? Он же не из блатных.

– Не, Монгол в Калинине облторгом заведовал. Ну или замом был, я за это не в курсе точно. Оттуда он. С Этого Самого в Волочке живет.

– Давай тогда по Монголу все, что знаешь. – Михаил взял чистый лист бумаги. – Вообще все. Где и с кем живет, сколько людей, чем владеет. Потом по остальным пойдем. Только я сразу намекну, что мы и сами много знаем. Если у тебя фантазия прорежется, то нашей дружбе сразу конец, понял? Завтра суд, послезавтра… ну, ты понял.

– Начальник, курить дашь?

Михаил молча выбил из пачки папиросу и протянул задержанному. Потом щелкнул зажигалкой.

– Давай, начали.

Прапор рассказал много и говорил долго. Знал состав банд, знал, кто кому платит и кто под кем ходит, знал, какие банды по найму работают и на кого. Знал специализации, знал, кто скупает хабар. И карту умел читать, что немаловажно. Те дома, что я сам запомнил, с его слов совпали, только теперь мы знали, кто именно из местных авторитетов где живет. Когда с ним закончили и Прапора увели в КПЗ, мы закурили все разом, Сеня открыл окно, чтобы дым вытягивало.

– Кое-что из этого сами знаем, – сказал Михаил, проглядывая исписанные листы. – По этим пунктам совпало, где полностью, где частично. Так что не гонит он, похоже. По тамошней блатной географии расклад хороший сделал.

– И толку? – спросил я. – Ты Зураба арестуешь, что ли? Или Монгола? Они же из Вышнего ни ногой. Бумаги копить будем, вот и все.