Помутнение

Полоса везения Тиры началась с двух шестерок. Она сыграла правильно – что было несложно – и перед следующим броском костей предложила Бруно удвоить ставки. Он не стал отказываться. Он опять выдвинул фишки вперед на тот случай, если выпадет удачная комбинация костей – он играл медленно, на автомате. Но на сей раз она удачно выбросила кости и смогла выставить на бар две его незащищенные фишки. И очень скоро она сделала отличный прайм, закрыв шесть соседних пунктов. Неужели ее нагота так влияла на выпадающие комбинации? Да нет же, это его мозг был предательски затуманен ее наготой. Бруно предположил, что, играя в таком неагрессивном стиле, он, сам того не ведая, преподавал Тире урок блокирования фишек противника, прямо как по учебнику, тем самым подтягивая посредственного противника к своему уровню.

Судьба, безжалостная к его промахам, дважды вознаградила Тиру, позволив выиграть у него с двойным счетом, когда она сумела снять все фишки с доски. После этих двух гаммонов ему пришлось снять с себя практически все: носки, штаны, футболку «ДЕРЖИСЬ». Но он был лишен чувства стыдливости. Его тело могло бы сморщиться и усохнуть от истощения, но пребывание в клинике убило в нем всякое смущение. Это ведь просто тело, жалкий предмет, мчащийся сквозь время, так что если его тело чего-то и лишилось, то не одежды, вовсе не одежды.

Бруно остался должен Тире еще один предмет одежды, и он встал перед выбором, который теперь казался пустяковым. Он стянул трусы, представ перед ней в одной лишь маске. Он даже не заметил, как его член налился кровью и отвердел. И встал, слегка покачиваясь, точно солдат в карауле. У него это была первая эрекция за все время существования его нового «я».

– Наконец-то на сцене появились марионетки!

– Марионетки?

– Так их называет Кит.

– Что называет? Пенисы?

– Гениталии, обоих полов. Они же марионетки. Валяются, как тряпочки, пока не начинается шоу. – Тира протянула над доской руку и обхватила его член, словно для рукопожатия. Бруно задохнулся, ощутив почти невыносимое удовольствие. А когда выдохнул, она сжала его крепче, слегка подергала и выпустила. И как ни в чем не бывало принялась расставлять фишки на исходные позиции – прилежная ученица.

– Мы разве не закончили?

– Еще нет, Иосиф Прекрасный! – И она указала пальцем на его маску.

Ему выпало два-один, и он сделал первый ход задними фишками. Тира, прежде чем бросить кости, потрепала его член еще раз.

– Перестань!

– А ты не торчи! – выпалила она, резко хохотнув.

– Я не могу играть, когда ты меня трогаешь!

– Отлично. – Она выбросила кости: три-одно – и закрыла пункт в своем «доме». – Тогда буду трогать себя. – Ее ладонь скользнула по ляжке к промежности, и она запустила пальцы в трусики.

– Я уже не могу понять, проигрываю я или выигрываю, – заметил Бруно, издав жалобное хныканье – совсем не то, что он хотел. Он кинул кости и с трудом понял, что выпало. Его фишки, словно оказавшись в невесомости, воспарили над доской и поплыли перед глазами.

– Возможно, и то, и другое одновременно.

– Я бы не отказался от шоу марионеток, – глухо выдавил он, но она услышала.

Тира сжала в пальцах удваивающий кубик и протянула ему.

– Сдавайся – и посмотрим.

– Но у тебя еще кое-что осталось на теле… одежка, прикрывающая…

– Тогда сдадимся вместе. – Тира опять потянулась к его промежности и обхватила головку. От ее прикосновения член вполне мог бы сам по себе взмыть вверх к потолку. Другой рукой она медленно стянула трусики с ляжек и подалась вперед, сбив фишки с доски.

– Раскрой рот, – скомандовала Тира. Он повиновался. Она сунула ему между зубов трусы, а затем стала нащупывать у него на затылке застежки маски. – Где у этой штуковины молния?

– Молнии нет, – пробубнил он сквозь кляп.

– Неважно. – Она рывком расстегнула застежку-липучку, сдернула маску с его черепа и, скомкав, бросила вместе с запашистым бельем – последние предметы их одежды.

Тира провела кончиками пальцев по отвердевшим шрамам вокруг его глаз.

– Нежнее!

– У меня были туфельки из крокодиловой кожи, потрясающие, они лежали в чемодане, который потеряли или украли в Коста-Рике! До сих пор их жалко. У тебя кожа на ощупь как у тех туфель.

– Я еще не законченное произведение. Я смягчаю крокодиловые части лица витамином Е.

– Ты никогда не будешь выглядеть как раньше, Александер. Эту маску тебе никогда не снять.

Она что, выудила эту мысль из его головы? Он никогда не подозревал в Тире таких способностей. Но теперь, когда его голова лишилась панциря, все было возможно.

– То, что вверху, то и внизу, – сказал он и, сняв ее руку с пениса, опустил к давнишним шрамам у его основания.

– Ты все равно чертовски красив, – произнесла она.

– Спасибо.

– А теперь ощути вот это, – Тира приложила ладонь Бруно к своей промежности, но в последний момент удивила его, сместив ладонь влево. В густом лесочке между ляжкой и пахом он нащупал под шелковистой кожей твердый бугорок размером с мячик для гольфа.

– Киста, – пояснила она. – Она неопасная, и уже много лет.

– Ясно, – он погладил подкожный бугорок, покраснев от смущения.