Помутнение

Призрак апартаментов «Джек Лондон» спал по десять или двенадцать часов кряду, заглатывал таблетки не по графику и в произвольном количестве, а перед сном обрабатывал мазью швы. Маску, нижнее белье и носки он простирывал в раковине и потом сушил. На следующий день после суповой вечеринки у Плайбона у него под дверью появился огромный пластиковый пакет с логотипом «Зодиака», набитый новенькими спортивными штанами и многочисленными футболками с надписью «ДЕРЖИСЬ». Тира Харпаз так и не появилась. Призрак бережливо тратил двадцатки из конверта, когда попало питался в студенческих забегаловках, чья интернациональная кухня служила жалким напоминанием о его прошлой эмигрантской жизни: монгольское барбекю, суши с клеклым рисом, фалафель. Он ежедневно выходил на прогулки, бороздя Шэттак-стрит или Колледж-авеню, разминая затекшие от анестетиков ноги и проверяя себя на выносливость. В кафе он подбирал брошенные газеты и читал их, сидя на лавочке в Уиллард-парке, под доносящийся с корта стук теннисных мячей. Но газеты были ему не интересны. Он ни на кого не смотрел. Маска отпугивала прохожих, и к нему никто не приставал, кроме разве что городских сумасшедших.

Бруно старался обходить «Кропоткина» стороной. С него было довольно и того, что он мог столкнуться с Гэррисом Плайбоном на лестничной площадке. На пятый или шестой день своего одиночества он и впрямь столкнулся с поваром в подъезде.

Бруно поблагодарил его за суп и теплую компанию.

Плайбон отмахнулся, строго погрозив ему пальцем.

– Обычный акт взаимовыручки, к чему любой человек должен быть готов в общении со своими ближними.

– Ну, в любом случае приятный был вечер. Вы виделись с Бет и Алисией? Мне надо поблагодарить их за новую одежду.

– Девушки в полном ажуре, – буркнул Плайбон. – Они полагают, что радикальный секс способен изменить бытие коллектива. Это нежизнеспособный подход, хотя я невольно восхищаюсь их энтузиазмом.

– Значит, нас уже двое.

– Мне нужно вам кое-что передать. Дамы просто из штанов выпрыгнули, когда услыхали про вашу госпожу. Думаю, Бет решила сама переговорить с девчонкой из турагентства, это одна из ее бывших. В общем, они забронировали авиабилет из Берлина с открытой датой, заплатив за него из черной кассы «Зодиака». Эту «черную кассу» обычно используют для скупки голосов на общих собраниях владельцев бизнеса на Телеграф-авеню, чтобы протащить нужные решения. Как я понимаю, вам теперь можно позвонить своей немочке, чтобы она изменила в брони фамилию Бет на свою – и дело сделано.

– Это просто фантастика!

– Одна акула, вокруг нее масса прилипал, но все плывут в одном направлении.

– Простите, не понял.

– Просто запомните: ваш старый друг Столарски делает бабки быстрее, чем его подручные могут их освоить. Все это дерьмо… – тут Плайбон взмахнул рукой, как бы давая понять, что вокруг них сплелась гигантская паутина заговора, причем невидимая, – …не более чем квартирки в доме, который по-хорошему надо бы спалить дотла. Но пока он еще стоит, думаю, вам будет приятно увидеться с вашей подружкой.

– Да. – Бруно уже устал от провокационных шарад повара-анархиста. Он понадеялся, что в следующий раз их встреча состоится в обществе Бет и Алисии. Когда это произойдет и произойдет ли вообще, Бруно оставалось только гадать.

– Ладно, пойду, пора открывать заведение.

На этом их беседа завершилась.

* * *

Когда же ему захотелось гамбургер, он вошел в запретную дверь «Зомби». Похожее на расплавленный слиток здание выглядело слишком заманчиво, чтобы он смог пройти мимо фасада, извергающего в вечернее небо танцевальные ритмы и кроваво-красные лазерные лучи. Бруно вышел из дома пораньше, надеясь, что у входа еще не образовалась длинная очередь, как бывало уже совсем затемно, надвинул капюшон пониже и потуже затянул шнурок, оставив узкую бойницу – капюшон вместо мутного пятна теперь служил ему заслоном от внешнего мира. Насколько же ужасны здешние бургеры? Бруно не терпелось это выяснить.

Очередь, хоть и не вытянулась на улицу, внутри змеилась тройным кольцом к прилавку: как в аэропорту перед зоной предполетного досмотра люди теснились между толстыми канатами, прикрепленными к бронзовым стойкам. Студенты стояли стайками или поодиночке. Их лица были освещены темно-розовой подсветкой, утопленной в сводчатом потолке, и экранами мобильников. И повсюду в дымном мареве яркими пятнами выделялись ослепительно-белые, с откровенными вырезами, футболки сотрудниц «Зомби», а блестящие флажочки с буквой «З», воткнутые в готовые гамбургеры, казались такими же яркими в сиянии ультрафиолетовых ламп. Красные и ультрафиолетовые отблески играли на кедах «Конверс» и на воротничках поло «Лакост» посетителей. Подавальщицы за прилавком, как и описывала их Тира Харпаз, были все как на подбор с пышными формами.