Помню

Мы познакомились. Я предложил ей отобедать со мной в ресторане. Она отказалась, мотивируя это своей занятостью на смене. Я спросил её, когда она освобождается, и Люда, глянув на часы, сказала, что через два с половиной часа. Затем она вышла, закрыв за собой дверь.

Пока суть да дело, мне улыбалось счастье. Я принял душ, побрился, почистил пуговицы и наодеколонился. Времени у меня было много, и я решил пройти в вагон-ресторан на разведку. Медленно проходя вагоны, я думал о Люде, о том, как мне повезло. Вряд ли какой-нибудь мужчина смог бы устоять перед такой красотой. Откуда такое создание, не знаю, но я бы ей отдался. С этими мыслями я зашёл в ресторан, осмотрелся и выбрал столик на двоих рядом с буфетом, подальше от глаз. Официанта я попросил забронировать столик.

Возвращаясь, я попросил у Люды что-нибудь почитать. Дверь проводниц была открытой, и я прямо обратился с просьбой. Мне вручили газету и журнал.

Сидя за столом, я читал газету, и тут вошла Люда. В руках её был поднос с кипятком, заваркой и сахаром. Она наклонилась, поставив поднос на стол, и моему взору открылись красивые девичьи груди. Я смотрел на них и не мог оторваться. Люда заметила это и поспешила выпрямиться, а я, набравшись наглости, заметил, что такими вещами нужно гордится, а не прятать их.

– А я и не прячу. Я горжусь и знаю, что красивая, – категорично заявила Люда.

Во мне не угасала надежда овладеть Людой. Она зажгла меня ещё больше, когда сообщила, что была замужем. Но это были лишь надежды и сильное желание. Мне не помнилось, чтобы когда-либо мною овладевало такое сильное желание сблизиться с женщиной. Это было что-то особенное. Я мысленно раздевал её, представляя себе слегка бронзовое тело, излучающее изумительный запах духов «Серебристый ландыш». Я успокаивал себя в мыслях, но не мог уйти от того, что она очень и очень красива. Мне казалось, что подобной красоты я ещё не встречал. Люда знала это и поэтому была очень разборчива в знакомствах с мужчинами. Но жизнь требует своего, и того, что дано природой, не отнять, а если отнять, то лучше отнять жизнь, ибо жизнь без природы ничего не стоит. И уж коль тебе дано жить, то бери от жизни всё, что можно взять, всё, что дано, чтобы жить и радоваться, радоваться и жить.

Житомир. Рядом с вагоном рестораном я купил варёных раков, а в ларе – две бутылки пива. Всё это я положил на стол.

Поезд тронулся с места, медленно набирая скорость. Сначала медленно, а затем всё быстрее мигали огни перронных фонарей, и вскоре они остались позади. Передо мной красовалась светящаяся панорама городских огней. Они становились всё меньше и меньше и постепенно уступили место темноте, наводящей почему-то скуку. Было чувство какой-то изоляции от мира сего. Темнота закрывала глазам обычно радующие необъятные просторы земли, меняющиеся по мере продвижения поезда. Темно, и всё. Хочешь, соглашайся с этим и смотри в необъятную темноту, а если не согласен – ищи другие развлечения. Ну и, конечно, максимум – это ложиться спать, что мне, по всей вероятности, не предвиделось.

В проёме дверей показалась Люда. Красивое голубое платье облегало её тело. Заправленные назад волосы, собранные в пучок, обнажили тонкие, красивые черты лица. Она улыбалась, глядя на меня, и была довольна моей реакцией. Я не мог скрыть своего восхищения, и взгляд расширенных зрачков моих глаз выдавал меня.

В нашем распоряжении было три часа. Мы открыто и откровенно беседовали за накрытым столом, и я не переставал любоваться сидящей напротив меня Людой. Я ей ничего не обещал, кроме самого себя, и хотел от неё того же. Нет преступления в том, что происходит между мужчиной и женщиной в результате любви, природной тяги друг к другу. Но преступлением будет, когда люди сближаются обманным путём, лишь бы удовлетворить свои чувства.

Вернувшись в купе, Люда прильнула к моим устам. Жар обдал моё тело. Я отдался её объятиям и ласке. Случилось то, о чём я мечтал, о чём не переставал думать. Это было нечто, что невозможно забыть, нельзя забыть.

Я стоял в проходе и нетерпеливо ждал появления городских огней города Бреста. В коридоре было пусто и тихо. Я уставился в окно и вдруг услышал мужской голос, просящий разрешения пройти. Я обернулся и не поверил своим глазам. Передо мной стоял Саша Бабенко. Мы крепко обнялись и расцеловались. Саша получил направление в Польшу, и до Варшавы нам предстояло ехать вместе.

Поезд приблизился к перрону и, медленно притормаживая, остановился. Мы вышли из вагона. Люда предупредила нас о том, чтобы далеко не уходили, ибо наши вагоны будут отцеплять. Я представил Сашу Люде, познакомил их. Когда мы отошли всего на несколько метров, Саша начал засыпать меня вопросами, интересуясь Людой. Она ему очень понравилась.

Мы прошлись по перрону, засыпая друг друга вопросами, и казалось, что мы очень долго не виделись. Когда я подошёл к вагону, Люда сообщила мне, что мой старший лейтенант уже в вагоне.