Полпред Назир Тюрякулов

Между тем впервые пожелание Москвы подписать договор и закрепить тем самым дружественные отношения было передано королю еще 15 мая 1928 года. Однако аль-Сауд был откровенен и признал, что в условиях «фактически состояния войны» с Англией заключение договора с СССР может спровоцировать Лондон на трудно предсказуемые действия. Демонстрируя при каждой встрече с Н. Тюрякуловым свои теплые чувства, подчеркивая, что он всегда помнит, что первым государством, признавшим его, был СССР, король всякий раз тем не менее уходил в сторону, когда речь заходила о конкретных делах. В июле 1931 года, в очередной раз уклонившись от обсуждения вопроса о договоре, он объявил советскому полпреду, что отношения его с СССР «настолько дружественны, что не нуждаются в фиксации». В то же время саудовский монарх не сомневался, что «если наступят тяжелые времена, то СССР, я знаю, будет моим панцирем».

В любом случае, каковы бы ни были формальные условия, выдвигаемые королем, истинные причины его нежелания пойти на юридическое оформление отношений с СССР связаны были, главным образом, с нестабильной внутриполитической обстановкой и способностью Англии влиять на нее. Таков, по крайней мере, лейтмотив донесений полпреда, связанных с анализом советско-саудовских отношений на тот период. Согласно его утверждениям, шаткость позиций аль-Сауда усугублялась к тому же истощением королевской казны.

Мировой экономический кризис 1929–1933 годов повлек за собой сокращение паломничества в Мекку — основного источника хиджазских доходов. В 1931 году прибыло всего 40 тыс. паломников, вдвое меньше, чем в предыдущем году Уже одно это уменьшило доход правительства от прямых налогов и поборов почти на 500 тыс. ф. ст. Соответственно снизились и косвенные налоги с паломников, на удовлетворении нужд которых строилась в основном вся торговая и транспортная деятельность хиджазского населения. Сокращение паломничества и обнищание населения привели к резкому падению импорта, что в свою очередь сказалось на снижении таможенных сборов, несмотря на неоднократное повышение ставок таможенных пошлин. Помимо этой меры правительство прибегало к обычному средству пополнения казны — обращению за помощью к иностранным, главным образом голландским, банкам, и принудительным внутренним займам среди хиджазского купечества, весьма недовольного отправкой денежных средств в Неджд для субсидирования бедуинских племен.

Дальнейшее ухудшение положения заставило короля пойти на уступки купечеству и ввести в действие 13 ноября 1931 года госбюджет, расходная часть которого была определена в местных риалах в сумме, равной 1 млн золотых фунтов стерлингов. Положение усугублялось частичной засухой и опустошениями, вызванными саранчой. Да и годы изнурительного вооруженного противостояния между аль-Саудом и шерифом Хусейном, предшествовавшие образованию Саудовского государства, а также подавление восстания Фейсала Девиша и вспыхивающие время от времени волнения в Ассире и на границе с Трансиорданией продолжали давать о себе знать. Многие племена, занимавшиеся транспортным обслуживанием паломников на ослах и верблюдах, неожиданно лишились средств к существованию также с появлением в стране автотранспорта.

В письме Л. Карахану на этот счет Н. Тюрякулов прямо указывает, что в подобных обстоятельствах в прежние времена бедуины зарабатывали себе на жизнь посредством грабежа паломников. «Не имея теперь этой возможности и не получая от правительства серьезной помощи (если не считать бесплатной раздачи пищи, организованной в незначительной мере для бедуинов в Медине и др. местах), пустыня ропщет». Король в свою очередь беспощадно расправлялся с непокорными племенами. В порядке вещей были акции, подобные карательной экспедиции в Ассир весной 1931 года, куда, по утверждению бывшего инспектора министерства финансов доктора Салеха, в ответ на убийство 17 правительственных чиновников Мекка послала 80 автомашин, оснащенных пулеметами. Разгром мятежей Султана Биджаджа и Фейсала Девиша повлек за собой конфискацию у их племен всего оружия, лошадей и половины верблюдов. В Москве, как об этом явствует из многочисленных писем Л. Карахана Н. Тюрякулову, полагали, что, пытаясь столкнуть короля с кочующими в Ассире и вдоль трансиорданской границы племенами, англичане отнюдь не ставили своей задачей свергнуть аль-Сауда, а стремились лишь загнать его в такую ситуацию, когда он вынужден был бы занять более примирительную позицию в отношении требований Англии.