Полное собрание сочинений. Том 6.

— «Ты не толкуй», продолжалъ Епишка, съ покровительственной лаской обращаясь къ Кирк: «а сходи ка, Кирушка, къ баб, возьми вина 2 осьмухи да отнеси ему, Черному, али его баб отдай, да скажи: батяка Епишка поклонъ прислалъ. И еще тебя благодарить будетъ. Такъ то длаютъ. Такъ сходи, няня». «Няня» иметъ значеніе ближайшаго друга на казачьемъ нарчьи и Епишка употреблялъ это слово къ своему другу только въ знакъ особой ласки.

— «Ладно», сказалъ, чуть замтно улыбаясь, Кирка: «я схожу, а ты гджъ, въ хоровод будешь?»

— «Ну да, гулять буду!» крикнулъ Епишка и облако озабоченности, которое налегло на него во время этаго разговора, мгновенно изчезло съ его лица.

— «Гей вы, казаки!» крикнулъ Епишка, обращаясь къ тремъ молодымъ казакамъ, выходившимъ изъ-за переулка. Цпляйся рука за руку, къ Ямк пойдемъ, я угощаю».

— «Аль посчастливилось? Чтожъ, дло хорошее», отвчали казаки одинъ зa другимъ, присоединились къ нему, взялись рука за руку и, громко разговаривая, пошли по улиц; нкоторые изъ нихъ были уже пьяны. По дорог они забирали съ собой всхъ, кто попадался, и когда дошли до площади, ихъ было уже человкъ 15. Епишка, говорившій совершенно спокойно и разсудительно нсколько минутъ тому назадъ бывши одинъ, теперь въ толп казался совершенно навесел. Онъ сбилъ на бокъ шапку, раскраснлся и на всю станицу заливался псней, которую вторили ему товарищи; бабы и старые старики, которыхъ не захватывали съ собой, только покачивали головами, глядя на эту занимающую собой всю улицу вереницу. — Ну, теперь на недлю загуляли казаки, — говорили они. Все этотъ чортъ, прибавляли они, указывая на атлетическую фигуру и красную большеротую рожу Епишки.

На площади двки выскочили изъ хороводовъ и подскочили къ нему. «Вишь пьяница», говорила одна: «чмъ въ хороводы играть, съ стариками пить идешь». — «Откупись отъ двокъ, а то не пустимъ», говорила другая. — «Давайте жъ, двки, не примемъ его въ свою бесду», пищала третья. — «Дай срокъ» улыбаясь своимъ широкимъ ртомъ, сказалъ батяка Епишка: «дай срокъ, съ казаками погуляю и на васъ останется».

— «Да не приходи, пожалуй, не надо тебя», сказала Марьяна, та высокая красивая двка, которая разговаривала съ Киркой.

— «Ей Богу, приду, Марьянушка», отвчалъ Епишка и, растолкавъ двокъ, дорвался до Марьянки и обнялъ ее: «съ Киркой приду, во какъ! Ты полюби его, мамочка!» шепнулъ онъ ей.

— «Самъ его съшь, Кирку твоего», громко и сердито отвчала Марьяна и, вырвавшись, такъ сильно ударила казака по спин, что рукамъ себ сдлала больно. Двки засмялись. — «Ну, идешь что ли къ Ямк то?» сказалъ старый казакъ, желавшій поскорй добраться до чихиря.

— «Идемъ, идемъ!» отвчалъ Епишка: «а вы, двки, какая изъ васъ, бги за мной къ бабк. Чихирю на вашъ хороводъ ведро жертвую, бабка отпуститъ. Нельзя. Двки хороши!»

— «Да и медку то пришли».

— «Ладно. Батяка Епишка гуляетъ нынче, такъ знайте», сказалъ онъ и снова, взявъ казаковъ справа и слва, пошелъ дальше. — Востроглазая Степка, которую вся станица уже знала за любовницу Епишки, вызвалась пойти зa угощеньемъ. Кирка отсталъ отъ казаковъ и остался въ хоровод.

На зар [46]Кирка шелъ домой, Марьяна, отворивъ двери, вышла къ скотин. Онъ вскочилъ къ ней: «Мамушка! что хочешь, длай, завтра женюсь». — Она, растерянная и счастливая, выбжала изъ клевушка къ матери. Что будетъ теперь. — Кирка сталъ ходить къ ней и въ станиц заговорили.

 Въ это утро Дампіони приходилъ и научилъ Ржавскаго. Онъ напоилъ Хорунжаго и мать. Марьяна жала ему руки, ревновала. — Цлую ночь.>

* № 6.

Глава II. Кордонъ.

Молодые казаки гуляли до свта. Кирка и товарищъ его Илясъ рано утромъ должны были идти на кордонъ за пять верстъ отъ станицы. —

Передъ зарей поднялся сырой туманъ отъ земли и окуталъ станицу. Туманъ уже серебрился и свтился, когда Кирка вернулся къ дому. Только вблизи, подойдя вплоть, онъ увидалъ мокрый заборъ и старыя гніющія доски своего крылечка. Хата однако была отперта и въ клети чернла отворенная дверь, сквозь которую онъ видлъ синюю рубаху матери. —

Онъ вошелъ въ хату, снялъ ружье, осмотрлъ его, и, доставь два пустыхъ хозыря и мшечекъ съ пулями и порохомъ, сталъ длать заряды, изрдка весело поглядывая въ окно и все мурлыкая псню. Заслышавши знакомые шаги по скрипящимъ сходцамъ, мать оставила коровы и, забравъ въ подолъ дровъ, вошла въ хату.

— Аль пора? сказала она. — На кордонъ собираешься? —

— Илясъ зайдетъ, вмст пойдемъ, отвчалъ сынъ. —

— Тогда въ сняхъ пирога возьми, я теб мшочикъ припасла, сказала старуха, продолжая еще сильными, жилистыми руками бросать дрова въ широкую холодную печь.

— Ладно. А коли завтра изъ-за рки съ лошадью Хаджи-Магоматъ придетъ, ты его на кордонъ пришли. Не забудь, смотри.

Между хозяйственными хлопотами мать подала сыну обуться и зашила черкеску, которую онъ разорвалъ вчера на забор. —

— «Господи Іисусе Христе сыне Божій, помилуй насъ!» раздалось подъ окномъ черезъ нсколько времени. Это былъ Илясъ, зашедшій за товарищемъ.

— Аминь, отвчала старуха, и Илясъ вошелъ въ хату. Кирка затянулъ ремень пояса, взялъ бурку, перекинулъ ружье и мшокъ за плечи и вышелъ на улицу.