Полюби меня такой

Сменяю пальцы вибратором, включаю на малую скорость и седлаю мужчину сверху, насаживаясь на гордый член резко, глубоко, быстро. Всё смешивается, дыхание, стоны, крики, вибрация. Мы вместе сошли с ума, скатились в эту бешенную эйфорию. Так мой мужчина не стонал никогда. Он отдался весь. Мне. Навсегда.

Развязываю руки и сразу оказываюсь вдавленной в грудь. Властный поцелуй, кусающий, жалящий, требующий подчиниться и отдать бразды правления. Со стоном сдаю позиции, подчиняюсь, принимаю власть надо мной.

— Я люблю тебя, — шепчет в губы, зарываясь в волосы. — Ты лучшее, что было и есть в моей жизни.

— И я люблю тебя, — тихо отвечаю, боясь громким звуком спугнуть этот момент. — Хочу и в будущем остаться лучшим в твоей жизни.

— Навсегда, — целует нежно, зализывая предыдущие укусы.

— Навсегда, — отвечаю, ловя язык, переплетая своим.

Глава 20

Джейк

Это место снесло крышу напрочь. Мы как два кролика, трёмся везде, где нас не видно. Нагибаю Рину в любое время дня, лишь-бы детей рядом не было. Она раскрепостилась полностью и ведёт себя, как озабоченная кошка. Мне это нравится, безумно. Она уже не только даёт, но и берёт. С фантазией, с жадностью.

Заставила меня сдать тыл на милость завоевателя. Сначала было страшно до судорог в яйцах, но я ей доверился. Анальный секс — это здорово. Особенно, если трахает тебя любимая девушка. Особенно, если одновременно насаживается на твой член. Взрыв. Полный улёт. От мощного оргазма выкручивает ноги, немеют пальцы и чешутся зубы от желания вгрызться в плоть и почувствовать кровь на языке.

Люблю Марину больше жизни. Готов убить за неё, за её любовь. Не отпущу никогда. Надо будет — привяжу и буду трахать сутками, месяцами, годами. Она мой наркотик, которого всё мало. Сколько-бы не увеличивал дозу, а голод растёт, требует. Уже я не живу, чтобы любить. Я люблю, чтобы жить. Без неё я сгорю, как отец без Дарьи. Это какое-то чёртово семейное проклятье, быть зависимым от русской ведьмы. И я зависим от её любви, сгораю и плавлюсь от её рук и взгляда, взрываюсь от её губ и плоти. Зависим полностью и бесповоротно.

Последний вечер в раю наполнен грустью. Никто не хочет покидать этот дом, этот пляж. Тоскливые улыбки сопровождают ужин, непривычная тишина в отсутствии разговоров. Даже Лёшка притих и вяло ковыряется руками в тарелке.

— Давайте расходиться спать, — из-за стола поднимается отец. — Завтра в четыре утра подъём. Кто хочет проститься с морем, встаёт раньше.

Забирает у Дарии дочь и идёт в свою комнату. Даша подрывается за ним, чмокнув Алю и Лёшу и помахав на прощанье рукой. Алька лениво слезает со стула и шаркает ногами в сторону ванной комнаты. Вадим, набрав что-то по телефону, направляется к заднему входу, на ходу проверяя в кармане наличие презерватива.

— Пойдём медвежонка укладывать? — смотрю на свою красавицу, сверкающую лёгким, золотистым загаром. — Всегда хотел спросить. Почему у тебя такая белая, прозрачная кожа, диссонирующая с тёмными волосами?

— Потому что я блондинка, — смеётся Рина, глядя на моё шокированное лицо. — Крашенная. Как Алька, только светлее.

— А зачем маскируешься? — не отстаю от неё.

— В детстве смущало, что мама и папа тёмные, а я как подкидыш светлая, — вздыхает Рина. — В тринадцать покрасилась и крашусь до сих пор. Уже никто и не помнит, что я беленькая, только я, подкрашивая корни.

— Может давай снова тебя в блондинку вернём? — поглаживаю задумчиво по подбородку. — Хотя нет. Не представляю тебя светленькой.

— Ладно. Пойдём мелкого спать класть, — встаёт, отстёгивая столик от стульчика. — Кажется он и без сказки уснёт.

Медвежонок засыпает сразу. Пока Рина в душе, зажигаю в спальне свечи, раскидываю лепестки роз, припрятанные днём, распечатываю бутылку шампанского, стоящую во льду, осматриваю антураж и мнусь у окна в нетерпении.

— Охренеть! — всё что может вымолвить Рина, выйдя из ванной комнаты.

— Пять минут, и я к тебе присоединюсь, — укладываю её на кровать. — Смотри не засни без меня.

Как сайгак несусь в душ, обливаюсь гелем, смывая пену водой, другой рукой орудую щёткой с пастой. Три минуты, и я влажный влетаю в спальню, натыкаясь на похотливый взгляд своей ведьмочки.

— Хочу измазать тебя мороженым и слизывать горячим языком, — томным голосом делится своими фантазиями. Член, естественно, весело машет, соглашаясь с мороженым и горячим языком.

— Сиди на месте, — наматываю на бёдра полотенце, и скользя по полу мокрыми ногами скачу к холодильнику. Вас когда-нибудь тянул член вперёд, управляя скоростью бега? Меня тянет сейчас, аж до дрожи в руках.

Накидав в пиалу побольше ванильного и шоколадного мороженого, разворачиваюсь к выходу с кухни, когда меня осеняет добавить ещё клубничного. Порывшись в морозилке, нахожу требуемое, добавляю к предыдущей горочке десерта. Последний штрих — десертная ложечка и я на крыльях любви лечу к горячему языку. Главное не наткнуться на кого-нибудь с миской мороженого и палаткой из полотенца.