Полюби меня такой

— Два месяца назад, — оправдывается, перебираясь за диван, на котором сижу я, держа Маришу на коленях и поглаживая ей живот. — Даш. Я поменял только половину. Честно. Кто же знал, что тебе попадётся витаминка в благоприятный день. Это судьба, Даш.

— Молодец отец! Дай пять! — не выдерживаю и начинаю ржать.

— А тебе, зятёк, весело? — свистит, как змея. — Похоже, кто-то в армию захотел? Могу помочь. Вооружённые силы России будут рады американскому засранцу, копающему траншеи китайской лопатой. Хабаровск подойдёт?

Проглатываю смех, прячась за хрупкую спину жены. У тёщи есть пунктик. Всех мужиков в армию отправляет. Если бы отец был помоложе, давно бы травку красил и сугробы лопатой равнял по фен Шую.

— Почему Хабаровск? — шепчу Рине в затылок.

— Там дядя Паша служит, — старается говорить тихо, массируя живот. Последнее время борьбу с двойняшками ведём путём круглосуточных поглаживаний. Живот уже до блеска отполировали. — Помнишь двухметровую детину с усами, хлопающую всех по спине со словами «хорош боец».

— Никакого Хабаровска, — вставляет свои пять копеек моя смелая жена. Я аж воспрял. — Внуков отправляй, а мужа оставь.

— А если мальчика родишь, и его можешь отправить, — согласно кивает Макс.

— Ха-ха, — поднимается Даша со стула. — Мальчиков тебе сынок языкастый стряпает, вон как постарался, перевыполнил план. А я тебе, милый, буду девочек рожать, чтобы они своими запросами и капризами из тебя все соки выпили.

— Хорошо, любимая, — топчется за диваном. — Девочек, так девочек.

— Мариш? Кажется, ты описалась? — испуганно говорю, чувствуя, как тёплая вода течёт по ляжкам.

— Дебил! Это воды отошли! — рычит жена и вскакивает с коленей.

А вот теперь начался пиздец. Отец, бросив тесты на диван выбегает из комнаты, вернувшись через тридцать секунд с ботинком в руке. Дарья застывает на месте и разводит руками, выпячивая глаза. В такой-же позе застыла Марина, а я как последний дурак, схватил полотенце и начал вытирать мокрый, прилипший к попе жены сарафан, пытаясь задрать и протереть всё, что намокло. Весь бардак остановила Алька с железными яйцами.

— Опять носитесь, как придурки?! Макс! Ты же совсем недавно проходил весь процесс! Всё знаешь! Всё помнишь! Марина! Платье переодеть! В сапоги влезть! Пуховик натянуть! Джейк! Брюки сменить! Сумку с тапками и водой схватить и с женой в машину! Не забудь ботинки с курткой одеть, олень американский! Максим! Ботинок положить! Наталье Михайловне позвонить! В трубку не истерить! — чёткие команды, жёсткий тон, бедный будущий муж. — Мам! Отмёрзни. Свари кофейку, а я пойду малышню с бабой Верой приведу.

Дальше клиника, шесть часов мучительного ожидания и наконец тихий писк одного из малышей, а следом громкий, разрывающий барабанные перепонки, второго.

— Они обалденные, — шепчу измученной жене. — Ты самая лучшая. Люблю тебя.

Разделение произвели сразу, тихого положили жене на грудь, а горластый достался мне. Маленькие кулачки с розовыми ноготками, тёмные бровки домиком и чёрный ирокез на голове. Он пригрелся, закрыл глазки и заснул, почмокивая губками. А тихоня исследовал грудь на наличие молока, вызвав у Мариши нежную улыбку.

То, что мы рехнёмся, было понятно с первого дня. Ален, прикидывающийся при рождении тихоней, оказался заводилой. Все истерики начинал именно он, а Алек активно подхватывал и долго не мог остановиться. Почему Алек и Ален? Попробуйте в России с моим именем подобрать что-нибудь, от чего не хотелось-бы ржать. С кормлением, поначалу тоже возникли проблемы. Каждый хотел быть первым и уступать не собирался. С облегчением вздохнули, когда молока стало меньше и в ход пошли бутылочки. Первенство за еду закончилось, сон улучшился, щёки наросли.

Спустя два месяца мы наконец-то смогли полноценно уделить друг другу время. Зверски соскучился по жене, по её горячим дырочкам. Руки, губы, рот оказались неполноценной заменой бешенного секса, когда вбиваешься в тёплую, мокрую плоть и ловишь каждое сокращение стеночек членом. За два часа крышесносной гонки, с голодным остервенением врывался во всё, что недавно было под запретом. Голод утолил не сильно, но засыпал с блаженной улыбкой. Теперь каждую ночь! Моя! Доступна только для меня! Навечно!

Дарья с отцом помирились. Как только взяли близнецов на руки, так и помирились. Кстати. Они ждут девочку. Дарья оказалась стервой или ведьмой. Сказала девчонок буду рожать и рожает. Никогда не перестану ей восхищаться.

Шесть месяцев близнецам справляли с помпой. Народу приехало чуть меньше, чем на свадьбу. Под шесть месяцев приурочили крестины малышей. Марина светилась от счастья. В зелёном платье, струящемся по стройному телу, огибающем каждую линию, выходящую из плоскости. Не свожу восхищённого взгляда.

— Я хочу, чтобы мы повенчались, — шепчу, наблюдая как непосед в крестильных рубашках окропляют святой водой.

— Зачем? — поворачивает ко мне сверкающие глаза.

— Хочу вечности… С тобой…

— Согласна…