Полет цикады

Откуда-то слышалась музыка. Анна потянула Хона в ту сторону и не ошиблась: уличные музыканты играли веселые мелодии за мелкие монетки, что кидали слушатели в подставленные чаши. А чтобы пожертвований было больше, среди прохожих скользили девушки и юноши в ярких одеждах.

Они извивались под музыку, гибкие, ловкие. Ленты и шарфы развевались от малейшего движения, и танцоры пользовались этим, вплетая их в сложный рисунок танца.

Кое-кто из зрителей поддался напору: на небольшой площадке кружили пары. Анна долго наблюдала за ними, не решаясь присоединиться: в Эстрайе танцу придавалось особое значение, и каждое движение подчинялось строгому правилу.

— Смелее... — поняв затруднение Наири, Хон вытащил её в круг. — Доверьтесь мне.

Он вдруг перестал быть тем смешливым мальчишкой, что легко краснел и смущался. Сейчас рядом с Анной стоял мужчина. Молодой, красивый и очень... сексуальный. Анна не стала лгать себе, приняв собственные порывы как данность. Тем более, что она на самом деле хотела танцевать!

Музыка подхватила, закружила, движения казались легкими, она словно парила, а не шла по земле. Сильные руки то обнимали за талию, то обхватывали запястье, словно крепкие, но нежные путы. Хон ни на миг не переставал касаться, направляя, помогая... От этого мужчины так и веяло силой. И страстью. И желанием.

Голова кружилась, как после вина. Восторг переполнял душу и хотелось...

15

— Хон! — Анна резко остановилась. И с трудом сдержалась, чтобы не влепить парню пощечину. Но вместо этого наклонилась к нему и прошептала тихо, вкрадчиво, словно змея, предупреждающая о том, что вот-вот укусит. — Если не прекратишь... я сама тебе голову оторву.

— Простите, — тут же потупил глаза рораг. И наваждение испарилось. Перед Анной стоял пунцовый, смущающийся парень.

— Пойдем за покупками! — не стала развивать тему Анна. — Я видела где-то здесь ткани.

Хон вел Наири сквозь толпу, но она все же успела перехватить полный гнева и ревности взгляд. Дома будет буря. Но сейчас так не хотелось думать о неприятностях! И Анна устремилась к лавкам, в честь праздника работающим даже ночью.

Шелк, лен, парча... Гладкие и покрытые вышивкой. Однотонные и многоцветные. Анне показалось, что она попала в радугу. Но взгляд привлек гладкий белый хлопок. Тонкий, как паутинка и приятный настолько, что не хотелось выпускать его из рук.

— О, это хороший выбор! Очень редкая ткань, — кинулся к ним торговец. — Семена для посадки отбирают с особенным тщанием, и дают напитаться лунной энергией. А потом невинные девушки...

— Сколько он стоит? — прервала продавца Анна. Слишком уж его россказни напоминали рекламу о «высокогорном чае, собранном на рассвете руками самых прекрасных девушек».

Услышав цифру, вопросительно оглянулась на Хона. Тот кивнул и выступил вперед, доставая кошелек.

— Ткань на самом деле так дорого стоит? — спросила Анна, когад они вышли.

— Не знаю, пожал плечами Хон. — Но если вам она понравилась — какая разница?

Анна смутилась, но за все блага мира не согласилась бы отдать тот кусок ткани, что прижимала к груди. Она уже видела, какие распашонки сошьет малышу, и какой вышивкой украсит пеленки. Сама, не прибегая к помощи фрейлин и белошвеек.

— Нитки! Я хотела еще нитки посмотреть... Прости, из головы вылетело.

Хон послушно вернулся обратно в лавку.

— Э нет! — еще с порога услышали они знакомый голос.

Посередине лавки стоял Тайкан и держал в руках отрез того самого хлопка.

— Ты мне про девственниц не втирай! Да, сказка красивая, но за пот мужиков, что поливал землю, превращая её в солончак, я платить не намерен!

— Тогда сколько, по вашему, моет стоить эта прекрасная ткань, способная принести покой и негу самой королеве?

Тайкан ухмыльнулся и назвал цену. В четыре раза против той, что запросил торговец.

— Да ты разорить меня хочешь, разбойник! Где это видано, чтобы... Ай, положи на место и не прикасайся к драгоценному хлопку своими невежественными ручищами! Я предложу его Наири, и она будет рада...

— Наири эту тряпку разве что слугам ноги вытирать кинет. Где это видано, чтобы Воплощенная Лилит позарилась на такую дрянь? Моя цена...

Он прибавил совсем немного, но торговец уже включился в игру. Видно было, что оба получают наслаждение от эпитетов, которыми награждали друг друга не стесняясь, от оборотов позабористее... В итоге сошлись ровно на половине.

Анна слушала, раскрыв рот. Такого она еще не видела. А уж Тайкана в роли торговца вообще не представляла. А тот подхватил рулон и, уходя, улыбнулся Наири. Разве что не подмигнул.

Повторить его подвиг при оплате ниток Анна не решилась. Забрала разноцветные клубочки и покинула лавку. У дверей остановилась, высматривая в толпе спутников.

— Не устали? — заботливо поинтересовался Хон, по-своему поняв эту задержку.

— Нет. Куда пойдем?