Похищение Европы

– Ну, так-то уж не надо! – преувеличенно бодро возразил сын. – Слава Богу, все живы-здоровы. Все и сейчас не слишком ужасно, а в будущем станет лучше.

– Я не вижу твоего будущего, сынуля, – почти спокойно сказала мать. – Всегда видела, а теперь нет. Мне не нужны ни твои «мерседесы», ни твои акции. Мне нужен мой сынок и его дети, понимаешь?

– Понимаю, мам, – опустив глаза, сказал Семен. – Но все уже крутится – не остановить. Понимаешь?

– Понимаю, – сказала мама.

* * *

Водитель приехал, как всегда, точно, минута в минуту. Вышел из машины, осмотрел улицу. Потом заглянул в подъезд. И только после этого набрал телефон Мильштейна.

Семен быстро вышел, обернувшись, помахал маме, смотревшей на него из окна. Затем сел на место шофера – а тот соответственно рядом – и медленно вырулил со двора.

Мама в машинах разбиралась не очень, это был вовсе не «мерседес», а «мицубиси-галант». Машина редкостная – ну где еще найдешь бронированный «мицубиси»? Это и прельстило Семена, его по случаю купившего. Если он о таком не слыхивал, то и другие, возможно, тоже.

* * *

И был, как всегда, прав.

* * *

Потому что на выезде из двора прямо на их машину полетел темно-красный мотоцикл «хонда» с двумя парнями в черных кожаных куртках и черных же шерстяных шапочках! Семен инстинктивно затормозил, «галант» развернуло на мокрой после дождя дорожке – пассажирским боком к «хонде».

«Два молодца из ларца» мгновенно соскочили с мотоцикла и, не тратя времени на предисловия, открыли стрельбу сразу из двух «ТТ» с глушителями. Видимо, у них не было сомнений в том, что остроносые 7,62-миллиметровые пули, покидая стволы со скоростью 420 метров в секунду – быстрее звука! – прошьют насквозь эту японскую таратайку вместе с ее человечьим содержимым.

* * *

В этом и был расчет предусмотрительного Мильштейна. Этой противопульной броне не страшен даже новый «калаш»!

* * *

Стрелки палили в пассажира, не видя лиц за затемненными бронестеклами. Выстрелов почти не было слышно, лишь отскакивали с отвратительным шварканьем смертоносные кусочки металла. Один из них рикошетом даже слегка зацепил стрелка, по щеке которого потекла заметная красная струйка.

Нападавшие с изумлением наблюдали свою огневую импотенцию. И хоть явно были профессионалами, не смогли сразу остановиться – выпалили-таки по обойме. Правда, последние пару выстрелов предусмотрительно – профессионалы, едренть! – сделали по колесам, обезопасив себя от возможной погони.

Впрочем, это не помешало Мильштейну, потерявшему на испуг не более двух секунд, мгновенно продернуть машину вперед и превратить дорогой мотоцикл злодеев в кучу железного хлама.

Киллеры, отстрелявшись и потеряв свою двухколесную тачанку, бросились назад, к дороге, где скорее всего их страховали сообщники. По повадкам было видно, что такая работа для молодых мужчин не в новинку. Видно, не раз они оставляли за собой бездыханное тело и бьющихся в истерике близких.

* * *

Но в этот день звезды явно были против. Потому что очередной жертвой оказался маленький сутулый человечек со старомодным именем Семен.

* * *

Он даже из машины не вылез. Открыл кнопкой окно с противоположной стороны и перед самым носом остолбеневшего водителя – («А в Афгане какой четкий парень был! – успел подумать Мильштейн. – Разлагает все же мирная житуха!») – тщательно выцелил убегавшие фигуры.

Дурная чоповская игрушка «Иж-71» в умелых руках вполне способна убивать. И Мильштейн, безусловно, мог завалить обоих уродов, если бы это входило в его планы. Однако трупы вряд ли бы чего ему рассказали, и он спокойно и точно выстрелил им по ногам. Это и был высший класс огневой подготовки: из курносого пистолета четырьмя выстрелами добиться двух попаданий в ноги бегущих людей.

Они свалились как подкошенные, а салон «галанта» заволокла вонючая пороховая гарь. Аллергик Мильштейн потерял еще пять секунд, чтобы пару раз чихнуть. Но теперь он уже не спешил – куда они, безногие, денутся?

И тем самым еще раз подтвердил старую народную мудрость: человек предполагает, а Бог – располагает.

* * *

Откуда взялся этот лихой экипаж патрульной машины, не понял никто. В милицию не звонили – просто потому, что не успели. Стрельбы сами милиционеры тоже не слышали. Просто заехали по своим делам во двор – у одного из сержантов здесь жила подружка – и увидели такое…

Едва ли не с криком «ура!» самый молодой, выхватив табельный «ПМ», рванул к раненым бандитам. Один из них – видимо, тоже инстинктивно – поднял неперезаряженный пистолет. В ответ сержант поступил совершенно по инструкции, мгновенно выпустив в несдавшихся злодеев все восемь жирненьких пээмовских пуль.

Мильштейн только выругаться успел матерно, как все закончилось. Киллеры лежали уже неживые, а отчаянный стрелок-сержант стоял рядом, с цветом лица хуже, чем у тех двоих.

* * *

Семен, кряхтя, вылез из машины, подошел к остолбенело стоявшему парню.

– Ладно, не переживай. Он бы тебя точно уложил, – из лучших побуждений соврал Мильштейн.

Парень благодарно кивнул головой и тихо спросил:

– А что теперь будет?