Пойдем ловить чудовище!

– Даже захоти оно уместиться в этой луже, – Петрик кивнул на озеро, – у него бы ни за что не вышло. Оно же большущее, наше чудовище! Вспомни, оно чуть не потопило Клецку, а уж Клецку-то не вдруг потопишь. Нет, тут что-то другое… Может, это просто такая рыба?

– Рыба?! – визгливо выкрикнул из темноты все тот же голос. – Лужа?! Да кто вам поз-з-зволил?!

Лёля и Петрик замерли, стараясь понять, откуда раздался крик. Из-за эха казалось, что он звучит сразу повсюду: под водой, над головой и за спиной.

– А впрочем… – Голос вдруг зазвучал вкрадчиво: – Вы, оказывается, не такие глупыш-ш-шки, как мне казалось. Ну надо же! Принять меня за чудовище… Меня!

Таинственный обитатель пещеры снова захихикал.

– А кто ты такой? Покажись! – с вызовом сказал Петрик и сделал шаг вперед, подняв грабли.

– Так я вам и скажу! – Голос тоненько проскрипел прямо над ухом.

Петрик почувствовал запах морской тины. Он отшатнулся и посмотрел по сторонам, но никого не увидел.

– Мы идем к чудовищу, – осторожно заговорила Лёля, – может быть, ты нас пропустишь? Кто бы ты ни был, мы тебя не тронем.

– Никуда я вас не пущу! – зазвенело под потолком. – Ну до чего нес-с-с-лыханная наглость! С-с-сидишь себе под водой, никого не трогаешь, думаешь о вечности – и тут приходит какая-то малышня, обзывает твой дом лужей и еще смеет качать права!

– Я тебе сейчас покажу малышню! – Петрик засучил рукава и рванулся вперед, но Лёля остановила его.

– Нам очень нужно идти дальше, – сказала девочка. – Пропусти нас и проси что хочешь взамен.

– Хм… – ответили откуда-то из полумрака после долгой паузы. – Ну что ж, раз вы с-с-сами просите…

В глубине озера среди огоньков мелькнула неясная тень.

– Я пропущу вас, но прежде… Ответьте на мои з-з-загадки. Если, конечно, сможете… глупыш-ш-шки.

– Кого ты называешь глупышками? – кипятился Петрик. – Давай сюда свои дурацкие загадки.

– Мммм, хорош-ш-шо, – промурлыкал голос, – слушайте:

Этот зверек был с усами рожден.
Гуляка ночной – высыпается днем.
Любую добычу настигнет он вмиг
И без воды умываться привык.

Петрик просиял и открыл рот, но Лёля не дала ему заговорить.

– Я знаю! – воскликнула она, вытягивая вверх руку, словно была на уроке. – Я знаю, знаю! Это кот! Кошки умываются без воды – они же вообще воду терпеть не могут. И охотятся они ночью, и усы есть даже у маленьких котят.

Петрик молчал и, насупившись, отвернулся от девочки.

– Ну что? – Лёля развела руками. – С такой загадкой даже младенец справится. Надо было быстрее соображать.

– Что ж, – с досадой проговорило невидимое существо, – вы угадали с ответом. Считайте, это была разминка, дальше будет куда-а сложнее. Вот вам вторая загадка:

Я – слово, состою из двух частей.
Вначале – маленькая змейка.
Потом же – летчик, всех искусней и смелей,
А целиком меня попробуй одолей-ка!

– Так… – Лёля приложила палец к щеке. – Это уже сложнее. Надо подумать. Слово из двух частей… Получается, это не обычная загадка, тут нужно отгадать каждый слог и уже потом соединить их вместе. Забыла, как это называется… – Девочка защелкала пальцами, пытаясь вспомнить название.

– Шарада, – подсказал Петрик.

– Ну да, шарада. Именно это я и хотела сказать.

– Ага, как же, – пробурчал Петрик. – Признайся хоть раз, что ты тоже можешь чего-то не знать. Или забыть нужное слово.

– С чего это мы заговорили обо мне? – вскинулась Лёля. – Нужно думать над загадкой, а не болтать всякую чепуху!

Петрик помрачнел, но не стал ничего отвечать.

– Ага! – заверещал обитатель пещеры и торжествующе расхохотался. – Что, уже не так прос-с-сто? – Под водой снова метнулась, встревожив блуждающие огоньки, зловещая тень. Лёля облизнула губы и нервным движением заправила за ухо прядь волос.

– Что же это может быть? Летчик, маленькая змейка, и вместе – что-то сильное и опасное.

– Помнишь, – начал Петрик, морща лоб, – сказку, которую рассказывала твоя мама?

– Помолчи, Петрик! – Лёля сорвалась на крик. – Неужели ты не видишь, что сейчас мне не до твоих глупостей?!

– Но…

– Все, ни слова больше! – Девочка сердито замахала на Петрика руками. – Если не можешь помочь, лучше вообще ничего не говори и дай мне подумать.

Петрик сжал зубы и исподлобья посмотрел на подругу. В полумраке пещеры сложно было точно сказать, какое у него выражение лица, да Лёля и не особенно вглядывалась. Больше не обращая внимания на Петрика, она принялась ходить из стороны в сторону, прижав пальцы к вискам.

– Думай, думай! – шептала она себе.

– Потарапливайтес-с-сь! – злорадствовал озерный житель. – Я не буду с-сидеть здесь с вами до утра!

– Маленькая змейка – это уж, других я не помню. А вот искусный и смелый летчик – как же он может называться? Про летчиков я совсем ничего не знаю…

Она сделала еще несколько шагов и вдруг остановилась, с надеждой глядя на кружащую под водой тень.