Подземный флот маркшейдера Вольфа

Если вы не видели в каком-нибудь фильме машинное отделение старинного парохода, то вам будет трудно представить здешнюю обстановку. А если видели, то и описывать не надо все это царство темного и мрачного железа, труб, угля, огня и всяких круглых циферблатов со стрелками.

Киту внезапно понравился этот мир, этот густой, жаркий горьковато-подземный дух горячего железа и масла. Даже гулкая жара ничуть не пугала. Что-то чувствовал здесь великий Сборщик такое — родное и близкое…

Топка зияла как пасть огромного механического льва, гудела и слепила глаза. Около нее стояли, опершись на лопаты и переводя дух, два человека, оба на лицо блестящие от пота и слегка чумазые. Один был другой Евсеич, а второй — какой-то незнакомец, высокий мощный мужчина лет сорока, с густыми черными усами и очень жилистыми руками.

— Зятек наш, — шепнул Киту ближайший Евсеич, которому сегодня выпала явно более приятная миссия, чем его брату-близнецу.

— Кто? — не понял Кит.

— Муж нашей сестренки, Артемий, — уточнил Евсеич, принимая обратно из рук Никиты ценный груз. — Как раз ко двору пришелся.

Кит догадался, что это и есть один из новых членов «команды», которого вместе с семьей пришлось срочно эвакуировать из опасного московского мира.

Зять Артемий и сам быстро разобрался с пришедшей делегацией.

Коротко поздоровавшись со всеми вслед за прочим Евсеичем, он сразу выделил из делегации Кита и шагнул к нему.

— Вы, что ли, тот самый господин инженер? — спросил он очень деловито и с большим достоинством.

— Я не инженер. Я — сборщик, — скромно уточнил Кит.

Такая профессия очень понравилась зятю Артемию.

— Сборщик — это хорошо. Это по-нашему, по-рабочему, — прогудел он над головой Кита, перекрывая гул топки, и подал мощную руку. — Артемий Захаров буду.

— Никита Демидов, — сказал Кит и утопил свою ручонку в теплой мощной ручище.

— Имя тоже хорошее. Нашенское, знаменитое, — сказал зять Артемий, явно намекая на свое отрицательное отношение ко всяким дворянским именам-фамилиям. — А кто господином инженером будет?

— Главный инженер у нас — Томас Эдисон, — ответил Кит, перебив Евсеича, который подал было голос, и указал на Тома. — Он приглашен из Америки.

— Значит, американский у нас будет инженер. Тоже не худо. Эти толк знают не хуже наших. — И зять Артемий протянул руку Тому.

С Томасом он тоже вполне достойно и тепло познакомился. Оба улыбнулись друг другу честно и по-свойски.

— Я ж на Ярославской железной дороге помощником машиниста, — сказал зять Артемий Никите. — Так что мне эта вся машинерия знакома. Но считай до того узла, где давление пара в иную силу обращается. Там уж для меня — тёмный лес. А всё, что туточки есть, под рукой, — всё родное. Спрашивайте, расскажу… Да тут-то, по-моему, всё цело.

Кит и сам уже видел, что на этом конце «подземного дирижабля» всё цело. Таинственная и невидимая энергетическая ось начиналась здесь, сходясь-свиваясь из пучка отдельных лучей, испускавшихся разными узлами. Никаких искажений и обрывов не было заметно.

— Точно, — кивнул Кит, осмотревшись. — Тут все в норме.

— Что я говорил! — гордо сказал зять Артемий. — Раз уж меня сюда Бог послал, так тут впредь и будет. Даю полную гарантию!

Когда двинулись по узким подземным коридорам на другой конец «Лебедя», тогда только Кит всерьез осознал, какая-то это и вправду огромная махина. Шли будто целую вечность. Хотя идти было как будто легче, чем в сторону кормы… Кит, наконец, заметил совсем небольшой наклон «дирижабля» на нос.

Княжна позади, на руках у Евсеича, совсем притихла. Сам Евсеич как будто слегка запыхался с ней — дышал шумно, покашливал. Но вот добрались. Больше всего Кит обрадовался тому, что дверь в буровое… или как там его?.. рыхлительное отделение была уже открыта. Нянчить княжну не придется! А то уж совсем обнаглела…

На этом, переднем конце «дирижабля», из-за железной двери, веяло, напротив, холодом, и стоял за ней такой бледный полумрак, будто где-то там одиноко светилась одна холодная неоновая лампа, отчаявшаяся побороть тьму.

Кит на всякий случай оглянулся.

— Можно? — спросил он.

— Даже нужно. Там тебя ждут — не дождутся, — сказала то ли всерьез, то ли в шутку княжна.

— Кто? — У Кита холодок пробежал между лопаток.

— Всё-всё… Не сбиваю. Прости, — спохватилась княжна и не продолжила шутку, хотя, надо полагать, имела в виду каких-нибудь зомби или призраков.

Кит осторожно зашел.

И только он зашел, как тут же замер, увидев перед собой поистине фантастическую картину. В просторном, как небольшой кинотеатр, помещении со сводчатым потолком, прямо перед Никитой, шагах в тридцати, слабо мерцала огромная, туго натянутая паутина-«мишень», а в центре мишени неподвижно сидел… нет, не паук, а мутный глаз-сапфир, мертвенно светившийся.

Указать при этом размер этого «глаза» — эдак с детеныша бегемота, затем размер сети — эдак с необычный, квадратный экран кинотеатра, и еще добавить холодный запах только что вырытой большой ямы, точнее могилы — и вот вам готов тронный зал Кащея Бессмертного.

— Это и есть рыхлитель, — согрел сердце Никиты голосок княжны. — Он перестал получать энергию.