Подвиг 1969, №3

Центр и резидентура, как правило, всегда знают о работнике больше, чем он предполагает. Я знаю, когда за мной ведется наблюдение, но далеко не всегда могу определить, делает ли это противник или меня проверяют свои. Резидентура вполне могла поручить Хенгелю, или Брэнду, или еще кому-нибудь присматривать за мной в отеле «Принц Иоганн». Сразу же после получения просьбы показать донесение Джоунса резидентура могла поставить своего человека и у «Центральной».

Мысль эта вызвала у меня раздражение, и я решил испытать его.

— Июль, август, сентябрь, — сказал я.

— Да, об Октобере нам известно, — ответил он.

— И давно?

— Семь месяцев.

До меня и Кеннета Линдсэя Джоунса месяцев семь назад работу, которую я вел сейчас, пытался выполнить Чарингтон. Он погиб, и убил его, вероятно, Октобер, так же как и Джоунса, а теперь резидентура тревожилась за меня.

— Я просил показать мне подлинник донесения.

— Он у меня с собой.

— Не передавайте его сейчас.

— Нет, конечно.

В парке по-прежнему никого не было; деревья, окружавшие нас, в зимнем воздухе казались призрачно-серыми. Но мы оба, возможно, ошибались, и от гостиницы за нами могло быть наблюдение, которое сейчас велось из-за деревьев. Если филер увидит, что Поль что-то передал мне, «Феникс» немедленно примет соответствующие меры.

— Мне поручено Центром вручить вам сообщение и проинструктировать, — продолжал он. — Мы знаем меньше вас об Октобере и о «Фениксе», но нам известно больше о положении вообще.

— Резидентура может сообщить мне только то, что находит нужным, и я...

— Попытайтесь меня понять. Мне было поручено подробно ориентировать вас на первой же встрече, но вы не проявили желания выслушать меня. Вы считали, что немецкий генеральный штаб без ведома союзников не может организовать какое-нибудь вооруженное выступление.

— Я и сейчас так считаю.

— Как же в таком случае вы вообще представляете себе смысл своего задания?

— Я рядовой разведчик, заброшенный в лагерь противника, подобно тому как хорек подбрасывается в чужой кроличий садок. Разведка — моя профессия, но это задание я согласился выполнить с особым удовольствием. Если в конце концов мне удастся найти и разоблачить Цоссена, Октобера и всю верхушку «Феникса», я вовсе не сочту, что совершил нечто грандиозное.

— Если вам удастся помочь нам разоблачить «Феникс», — спокойно продолжал Поль, — вы спасете миллионы жизней, но почти наверняка потеряете свою. Мы понимаем это. — Он не сводил с меня темно-карих глаз. — Вы должны правильно оценивать обстановку, так как иначе не сможете хорошо выполнить задание. Мы ожидаем от вас только наилучших результатов.

Внезапно воздух показался мне каким-то липким, а деревья в парке превратились в рощу на кладбище.

— Вот поэтому-то мы беспокоимся о вас. Желательно, чтобы вы отнеслись к своему заданию самым серьезным образом. Если вы будете считать, что мы послали вас для получения обычной информации, ваша работа здесь, по существу, окажется бесполезной. Информация нам очень нужна, но она носит особый характер. Мы хотим знать, где находится и откуда оперирует штаб-квартира «Феникса». В свою очередь, руководство «Феникса» жаждет получить информацию о нас, и в особенности выяснить, что мы знаем об их намерениях. Руководители «Феникса» прекрасно понимают, что скорее и проще всего они могут узнать это от вас.

Я не останавливал его — он был прав. Противники никогда раньше не обращались со мной так, как это делал Октобер. Обе его попытки заставить меня говорить — под наркозом и во время пыток Инги — осуществлялись в соответствии с обычной в подобных случаях процедурой, но вот в остальном он давал мне возможность действовать более или менее свободно.

Нацистам, вероятно, не удалось много узнать у Чарингтона, и они ликвидировали его, прежде чем он выяснил о них что-нибудь важное. То же произошло и с Джоунсом. «Феникс» пока давал мне возможность жить, надеясь получить информацию о резидентуре.

— Нас тревожит, — снова заговорил Поль, — что вы не понимаете своего положения, а оно таково: на поле друг против друга в боевой готовности стоят две воюющие армии, и каждая готова перейти в наступление. Поле окутано густым туманом, и противники ничего не видят. Вы находитесь между этими армиями, на ничейной территории, и пока можете видеть только нас. Ваше задание заключается в том, чтобы приблизиться к противнику и сообщить нам, какую позицию он занимает, что поставит нас в более выгодное положение. Повторяю, Квиллер, сейчас вы действуете на ничейной земле.

Поль снова умолк, давая мне возможность подумать.

Я и без него понимал, что, как только смогу приблизиться к «Фениксу» и сообщить резидентуре необходимую информацию, я сыграю свою роль и, вероятно, погибну. Вряд ли мне удастся уйти живым»

«Нет, черт возьми, — решил я, — я проберусь в штаб-квартиру «Феникса», добуду и сообщу необходимую информацию и все же выживу!»

Окружавшие нас деревья по-прежнему не шевелились, теперь уже напоминая кольцо надгробий.

— Я должен ознакомиться с подлинником донесения, и только, — повторил я. — После этого перестаньте, наконец, мешать мне.