Под сенью звезд

Николь и самой не нравилось могильное спокойствие царившее в долине. Но ведь она знала то, чего не знал король Вакхафов. Ее мало волновал возможный исход битвы. У нее были другие цели. А потому, как могла убедительно, она сказала:

– Никто и никогда не забредал в эту долину. Никто и никогда не нападал на их деревню. Зачем им дозоры, ловушки и все прочее? Они просто живут, передавая знания от отца к сыну и ждут, что когда-нибудь, их поднимут и отправят на другой конец Земли, чтобы в очередной раз истребить отчаянную кучку Вакхафов.

Антых тяжело вздохнул:

– Наверное, ты права. В любом случае отступать уже поздно. Мы пойдем туда и убьем их всех, – говоря это он неосознанно положил руку себе на грудь, туда, где под грубой тканью одежды ждал своего часа темный Амулет.

– Да, – кивнула девушка, – А мы с Диего прогуляемся до так называемого Звездного Дома.

Глаза Антыха блеснули:

– Ты сказала Звездного Дома?

– Да, именно.

– Того, где обитает их главный? – он почти рычал.

– Они называют его Великим Магистром.

– Где это? – от напряжения на его шее вздулись вены.

– Видишь кедровый лес, там за деревней?

Антых посмотрел на восток и кивнул. За видневшимися вдалеке хижинами, долина переходила в покатый склон, покрытый мощными кедрами.

– Кедрач тянется всего на несколько сотен метров, – прокомментировала Николь, – За ним альпийский луг. Там слева, – она указала направление рукой, – он упирается в почти отвесную скалу. Где-то у ее подножия, на небольшом каменистом плато.

– Я могу добраться до его глотки, – прорычал Антых.

– В этом нет надобности, милый, – она загадочно улыбнулась, – об этом мы уже позаботились.

– Вы обезглавили Орден? – он не поверил услышанному.

– Если все пошло так, как мы предполагали, – осторожно ответила девушка.

– Это хорошая новость, – довольно кивнул человек-волк, – Зачем вам туда?

– Нам нечего делать в деревне во время битвы, – сказала Николь, – мы укроемся недалеко от Звездного дома. А утром встретим тебя, как победителя у его дверей.

Лицо изуродованное шрамом растянулось в надменной ухмылке.

– Вам не придется ждать до утра.

– Не сомневаюсь, – Николь лукаво посмотрела прямо в черные глаза короля Вакхафов, а потом взглянула на часы, – А ты затаись ненадолго! До полуночи чуть больше часа. Полночь – отличное время для темного воинства и его могучего предводителя. Отличное время, чтобы начать великую битву.

– Да, – кивнул Антых.

4

Окраина деревни была в доброй сотне метров слева. От плетеного забора крайней хижины их отделяла полоса густого леса и скальный выступ. Но, несмотря на это, они шли затаив дыхание, изо всех сил стараясь не потревожить ни одной ветки, не сдвинуть ни один крохотный камешек. Такая осторожность очень замедляла темп их движения, но они не собирались рисковать. Время у них еще было. До полуночи оставалось чуть больше часа.

Наконец, спящая деревня осталась позади. Они начали плавно забирать влево. Через десять минут Диего, двигавшийся чуть впереди, поднял руку, призывая Николь остановиться. Девушка замерла на месте. Он знаками показал, что им следует разделиться. Он пойдет первым, Николь позади. Диего начал движение. Николь, подождав с минуту, зашагала вслед за ним.

Мужчина двигался меж деревьев, словно учуявший добычу хищник. Ему не нужен был прибор ночного видения. Он мог разглядеть достаточно в слабом свете звезд, едва пробивавшемся сквозь рваные тучи. Он чувствовал, что луг, на котором, стоит заветная хижина, совсем рядом.

Узкие, ничего не выражающие глаза, наблюдали за крадущимся человеком с винтовкой. Обладатель этих глаз двигался следом легко и совершенно беззвучно. Это был его лес. Он знал здесь каждое дерево, каждый куст, каждую травинку. Он любил этот лес, а лес любил его. Лес помогал ему оставаться невидимым и беззвучным.

Человек с винтовкой остановился и присел на одно колено, всматриваясь в темноту впереди. Хранитель поднял свой лук и прицелился в затылок. Каких-то двадцать метров, он не сможет промахнуться. Медлить не было причин. Пальцы разжались, отпуская натянутую тетиву. С легким свистом стрела, с острым, как бритва наконечником, устремилась к своей цели.

Выпустивший свою стрелу тибетец, не мог видеть улыбки, растянувшей губы, сидевшего на одном колене человека. За долю секунды до того, как смертоносный снаряд вонзился ему в затылок, Диего резко повалился вправо, одновременно разворачиваясь и поднимая винтовку. Бельгийский глушитель превратил выстрел в едва различимый в ночной тишине хлопок. Хранитель с простреленной головой осел на покрытую хвоей землю.

Диего знал, что стариков охраняют трое. Один из них двигался навстречу Николь. Солдат слышал его беззвучные шаги в пятидесяти метрах левее, ощущал резкий запах его кожи. Николь была вооружена и недурно стреляла, но он не собирался понапрасну рисковать ее жизнью. Он приложил винтовку к плечу и закрыл глаза.

«Не стоит доверять женщине, даже такой как она, мужскую работу», – подумал он и нежно потянул спуск, стреляя даже не на звук, скорее на запах.

Звук падающего тела, раздавшийся из темноты леса, заставил его снова улыбнуться.