Под псевдонимом Серж

Он не ожидал, что так быстро пролетит время. Казалось, желание скорой победы, желание возвратиться домой к семье делает пребывание на войне бесконечно долгим. А для него всё было наоборот. Почему так? Лишь к концу войны он начал понимать, что причина кроется в сравнении – в сравнении с той первой войной, на которую он двадцатилетним студентом ушёл добровольцем и вскоре, лёжа в грязных окопах под непрерывным огнём немецких или австрийских орудий, понял, что та война – не его война, что он толком и не знает, чего Россия хочет в той войне и за что он, Алексей Балезин, воюет. А мужики – солдаты из его пулемётной команды, тем более не знали, за что воюют, ведь не собирался же немецкий кайзер их жён и детишек сделать рабами, как Гитлер. Солдат дома ждали родные деревни и семьи, а его, Алексея Балезина, не ждал никто. Его премилая тётушка Елизавета Юрьевна вскоре после начала войны отдала Богу душу, а Ольга могла о нём и забыть, ведь она была уже помолвлена с другим. Есть ещё городок, где он родился, на окраине которого могилы его матери и отца. Но он туда не вернулся ни разу, и о его судьбе никто ничего не знал. Вот и приходилось лежать в окопе или блиндаже и проклинать время, которое тянулось так медленно – скорей бы войне конец! Настроение улучшилось, когда его заприметил Батюшин и взял к себе в службу разведки. Балезин понял, что это дело, которое ему по душе. Но долго ли он там прослужил? Всё перечеркнула революция. Ну а потом был Иностранный отдел ВЧК, зарубежные, как их называют – командировки, был Афганистан, Персия, Испания, Швеция, снова Персия – то уже Иран… В перерыве между ними была служба по охране первых лиц государства… Да, ещё, как же можно такое забыть: ликвидация банды Кошелькова. Работа в институте не в счёт, это мирная работа. И вот он пришёл к тому, с чего начал: военная разведка и контрразведка. Может, именно потому и время убыстрилось. И ещё: теперь у него был надёжный тыл – его семья.

Отдельный отряд особого назначения (ОООН НКГБ СССР), куда был направлен полковник Балезин, занимался подготовкой разведывательно-диверсионных групп для заброски во вражеский тыл по заданиям Ставки, Генштаба и командований фронтов. В состав ОООН входили 2 мотострелковых полка, две батареи: миномётная и противотанковая, а также роты: парашютно-десантная, инженерно-сапёрная, автомобильная и рота связи. Поэтому ОООН представлял собой ещё и подразделение, способное решать боевые задачи на фронте и в тылу, территория которого ещё недавно была оккупирована гитлеровцами и где ныне активно действовали банды националистов. Особенно это касалось Латвии, Литвы и Западной Украины.

После того как война переместилась за пределы СССР, ответственность при подготовке разведгрупп резко возросла. Опасности провала и гибели подстерегали их ежеминутно. Действовать приходилось в прифронтовых условиях, часто на территориях, обильно насыщенных гарнизонами и превращённых в сплошную линию обороны, в окружении враждебно настроенного населения. Провалов и потерь было немало, но в целом ОООН поставленную перед ним задачу выполнил. При этом в ряде случаев разведгруппы и индивидуальные разведчики входили в контакт с немецкими антифашистами, представителями польского подполья, ощущали их помощь и поддержку.

Балезин непосредственно руководил подготовкой таких групп, а Интернациональный отряд был предметом его особой заботы.

* * *

Сообщение о капитуляции Германии полковник Балезин встретил в Восточной Пруссии. Пили за Победу, орали, стреляли в воздух (даже несколько человек ненароком получили ранения), обнимались и конечно же поздравляли друг друга. Настроение у всех было преотличное и у Алексея тоже. Тем более что он получил несколько писем, из которых следовало, что Ольга и Маринка уже полгода как в Москве, а месяц назад вернулся и Сергей – демобилизовали по ранению. Веселье могло продолжаться ещё долго, но для Балезина оно закончилось уже на следующий день, когда его вызвал командир отряда генерал Орлов, у которого Балезин был заместителем. Отношения между ними были вполне доверительные, если не сказать, дружеские.

– Ничего не пойму, – пожал плечами Орлов, держа в руке вскрытый пакет. – Тебе, Алексей Дмитриевич, приказано прибыть…

Он надел очки, достал предписание и едва выговорил название городка, в который надлежало прибыть полковнику Балезину. И опять пожал плечами:

– Ну, ты извини…

– Да ладно, – отмахнулся Алексей. – Мы люди военные. Приказ есть приказ.

И словно в подтверждение содержания пакета, на столе зазвонил телефон – тот самый, трубку которого даже генералы берут с почтением и осторожно.

– Генерал Орлов слушает.

Через пару минут, выслушав и поблагодарив за поздравление с Победой, Орлов протянул трубку Алексею. Тот взял и услышал знакомый голос Фитина.

Говорили недолго. Генерал следил за лицом своего зама.

– Ну что? – с нескрываемым интересом спросил он, когда Балезин положил трубку.