Под маской скомороха

«А подвод по новогородцкои отчине не имати ни твоим послом, ни твоему наместнику, ни иному никому ж в твоей державе…

А что волости, честны король, новгородцкие, ино тебе не держати своими мужи, а держати мужми новогородцкими. А что пошлина в Торжку и на Волоце, тивун свои держати на своей чясти, а Новугороду на своей чясти посадника держати. А се волости новогородцкие: Волок со всеми волостми, Торжок, Бежици, Городець, Палець, Шипин, Мелеця, Егна, Заволочье, Тир, Пермь, Печера, Югра, Вологда с волостми.

А пожни, честны король, твои и твоих муж, а то твои; а что пожни новогородцкие, а то к Новугороду, как пошло.

А дворяном з Городищя и изветником позывати по старине.

А на Новгородцкои земле тебе, честны король, сел не ставити, ни закупати, ни даром не примати, ни твоей королевой, ни твоим детем, ни твоим князем, ни твоим паном, ни твоим слугам.

А холоп или роба, или смерд почнет на осподу вадити, к тому ты, честны король, веры не няти…»

– Хитрецы… – Лазутчик спрятал очередное исписанное перо в свою сумку – чтобы не оставлять следов. – Много хотят – мало получат. Даже если все сладится. Но это еще бабка надвое гадала…

Снова приложившись к кувшинчику, он нашел новое перо и бойко зачирикал им по желтоватой бумаге.

«А Немецкого двора тебе не затворяти, ни приставов своих не приставливати, а гостю твоему торговати с немци нашею братьею.

А послом и гостем на обе половины путь им чист, по Литовской земле и по Новогородцкои.

А держати тебе, честны король, Велики Новъгород в воли мужей волных, по нашей старине и по сеи крестной грамоте.

А на том на всем, честны король, крест целуй ко всему Великому Новугороду за все свое княжество и за всю раду литовскую, в правду, без всякого извета. А новогородцкие послове целоваша крест новогородцкою душею к честному королю за весь Велики Новъгород в правду, без всякого извета».

Поставив последнюю точку, лазутчик аккуратно прибрался, затем подошел к ложу, где почивал дьяк, приложил два пальца к шее, нащупал нужную жилку, и, убедившись, что кровь побежала быстрее, а значит, писец скоро очнется, быстро и бесшумно покинул подклеть, вернув засов на место и навесив замок. С подворья он и вовсе убрался как бесплотное существо: что-то белое мелькнуло над тыном – и пропало в ночной тьме.

Спустя какое-то время лазутчик уже стучался условным стуком в калитку Тверского торгового двора. В Новгороде кроме Немецкого и Готского существовали еще Плесковский, Тверской и Полоцкий дворы. Их услугами обычно пользовались и купцы из других русских земель, но в последнее время они вели переговоры, чтобы поставить свои дворы и торговые помещения. Больно уж Господин Великий Новгород был прибыльным местом, где можно накоротке сойтись с иноземными гостями, что только на пользу большой торговле.

Калитка, прорезанная в широких воротах, отворилась быстро, словно лазутчика уже ждали. А может, так оно и было. Звякнул засов, и улица снова погрузилась в тишину, которую нарушал лишь шорох неожиданно разыгравшейся метели. Лазутчик довольно ухмыльнулся. Удача на его стороне – снег скроет все следы…