Под маской хеппи-энда

– Гм, если любишь, то сумеешь простить все, – заметила Генриетта. – В том-то и заключается проклятие любви. Те, кто говорит, что никогда не смогут простить измены, лжи или того, что супруг ночью храпит, на самом деле не любят. Да, если любишь, то можешь простить все, даже самое мерзкое и гнусное преступление, даже надругательство над собственными чувствами, даже смачный плевок в душу. Что же касается нашего нового президента, твоего мужа и моего сына... Он перебесится.

– Но я не хочу больше быть его женой! – воскликнула Кэтрин. – Даже если он и передумает, я все равно разведусь с ним!

Генриетта внимательно посмотрела на невестку.

– Ты тоже перебесишься, Кэтрин. Подумай сама: если он в самом деле разведется с тобой и женится на этой деревенщине Марине Холл, на следующих выборах ему не победить. Во-первых, страна у нас консервативная, и развод не прощают, особенно если он случился в Белом доме, во-вторых, Марина будет ему только обузой. В отличие от тебя! Она низринет Тома в бездонную пропасть. Ему нужна ты, Кэтрин, и только ты! И не говори, что он не нужен тебе. Кто добровольно отказывается от роли первой леди? Ты ведь мечтаешь о карьере в политике, а если разведешься с Томом, твоя мечта так никогда и не осуществится. Да, ты сможешь работать в качестве адвоката, зарабатывать большие деньги, но этим все и ограничится. А ведь ты хочешь большего, не так ли? Ты мечтаешь стать первой женщиной-президентом Америки. И у тебя все может получиться, но только в том случае, если ты останешься первой леди и не разведешься с Томом. Ты нужна ему, но и он нужен тебе! Друг без друга вы погибнете!

Кэтрин молчала, понимая, что Генриетта права. А та добавила:

– И не забывай: мой сын все еще любит тебя!

– Любит? – изумилась Кэтрин. – Он обманывал меня, лгал, притворялся...

– Если бы не любил, то так бы и заявил с самого начала: «Развод, дорогая!» Да, Том тебя любит, а Марина ему нужна, чтобы... Ты сама понимаешь, для чего она ему нужна. Рыцарю же нужно пристроить куда-то свое большое-пребольшое копье! А ведь ваша сексуальная жизнь давно заглохла...

– Выходит, что еще я и виновата, – пробормотала Кэтрин, на что Генриетта ответила:

– Мужчины сами никогда не покидают женщин, особенно таких, как ты, Кэтрин. Если они так делают, то только потому, что женщины сами вынуждают их к этому. Том слаб духом и плотью. Марина окончательно добьет моего сына.

– Какое мне дело до вашего сына, – обозлилась Кэтрин, а Генриетта возразила:

– Ну, ведь ты тоже его любишь!

– Нет, нет и нет! – закричала Кэтрин, а свекровь спокойно заявила:

– Конечно, любишь, хотя я сама часто удивляюсь тому, как ты можешь любить Тома. Видимо, такова судьба всех женщин семейства Форрест – страдать и мучиться. Ты его любишь, поэтому и реагируешь столь обостренно на весть об измене. Вы же хотели стать новыми Кеннеди, так неужели ты откажешься от этой затеи, Кэтрин? Жаклин же не развелась с Джоном, хотя он обманывал ее не только с Мэрилин, но и кучей других, безымянных, шлюшек.

Кэтрин, не находя слов, молчала. И Генриетта, не услышав возражений от невестки, сказала:

– Вот что. С Мариной я разберусь сама. А ты исполняй обязанности первой леди! И еще, Кэтти...

Она впервые назвала ее не «Кэтрин», а «Кэтти»!

– Я обязательно буду голосовать за тебя, когда ты выдвинешь свою кандидатуру в президенты, – лукаво улыбаясь, добавила Генриетта. – Скажу откровенно: не сомневаюсь, ты станешь гораздо лучшим главой государства, чем мой сын. Но, чтобы это осуществилось, вы должны быть вместе, пока смерть не разлучит вас.

«Пока смерть не разлучит нас», – вторила про себя Кэтрин. Какая емкая фраза! Действительно, пока смерть не разлучит нас... А вдруг с Томом что-то случится? Ведь были же убиты такие президенты, как Линкольн, Маккинзи, Кеннеди, а на Джеральда Форда и Рональда Рейгана были совершены покушения. Да, пока смерть не разлучит нас! И Кэтрин не была уверена, что кончина Тома станет для нее вселенской катастрофой.

* * *

Террористический акт в Бахрейне стал первой серьезной проблемой для президента Тома Форреста и его кабинета. Последующие дни и недели прошли в ожидании нового нападения на американские войска, а акция возмездия, объявленная Томом, нашла поддержу у подавляющего большинства населения.

Том практически все время проводил на совещаниях, и Кэтрин казалось, что он даже рад сложившейся чрезвычайной обстановке, потому что у них не было времени поговорить по душам. Несколько раз она пыталась завести разговор о судьбе их брака, на что Том неизменно отвечал:

– Кэтрин, сейчас я не могу говорить о постороннем – на повестке дня стоит судьба нации!

«Получается, что судьба нации тебе дороже, чем судьба собственной жены?» – так и подмывало спросить Кэтрин. Однако она удержалась от сарказма. Наконец Том объявил:

– Кэтрин, сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы объявлять о нашем разводе. Так что прошу тебя по-прежнему выполнять обязанности первой леди.

– Ты хочешь, чтобы я разыгрывала для всех фарс? – спросила Кэтрин. – И только потому, что тебе это выгодно, Том?