Под маской хеппи-энда

Кэтрин схватила папку и выбежала из Овального кабинета, столкнувшись, конечно же, лицом к лицу с парой любопытных служанок. Да, будет им о чем поговорить – еще бы, первая леди в начале седьмого утра носится по Белому дому как угорелая! Кэтрин, не ответив на их приветствие, ринулась в спальню.

Том бессовестно дрых. Кэтрин стащила с него одеяло и швырнула ему в лицо папку. Том вздрогнул, пошевелился и сказал:

– Господи, это когда-нибудь прекратится? Что, пришли сообщить мне, что мой предшественник велел будить себя, если вовремя не вставал?

– Том, – заговорила Кэтрин, тяжело дыша, – почему ты лгал мне? Лгал своим сторонникам, всей стране и всему миру!

Президент, окончательно проснувшись, сел на кровати – и увидел письма, рассыпавшиеся по простыне.

– Откуда... – начал он и смолк. Собрав их, положил в папку и сказал: – Кэтрин, я очень разочарован в тебе. Ты копалась в моих вещах!

– Ах, ты разочарован во мне! – крикнула Кэтрин и, схватив вазу, швырнула ее в стену. Во все стороны брызнули осколки. Том побледнел и прошептал:

– Кэтти, ты что, сошла с ума? Представляешь, что о нас подумают слуги, охрана и гости?

– И что же они подумают? – прошипела Кэтрин. – Что, Том? То, что ты бесчувственный, лживый мерзавец, который в течение двух с лишним лет встречается с какой-то дурой набитой, не знающей даже, как правильно пишутся такие слова, как «разъяснить», «обожествляемый» и «феллацио»! И ты хранишь ее письма в ящике стола в Овальном кабинете!

– А где, по-твоему, следовало их хранить, чтобы ты на них не наткнулась? – заявил Том. В его голосе Кэтрин уловила раздражение. Опешив, произнесла:

– Только не говори мне, что ты раскаиваешься и все у вас давно закончилось, – последнее письмо эта особа прислала тебе позавчера!

– Я и не собираюсь ничего говорить, – сказал Том, вставая с кровати. – Черт, я поранил себе ногу, Кэтрин, и все из-за того, что ты разбила вазу!

– Ты порезал ногу? – Тон Кэтрин стал ледяным. – Ты убил мою душу, Том Форрест! Я... я не потерплю... Я разведусь с тобой!

Эта фраза вырвалась у Кэтрин против ее желания. Или же, напротив, она так и хотела сказать? Том должен знать, что очень сильно оскорбил ее!

– Развод? – поморщился Том, разглядывая кровоточащую стопу. – Ну что же, Кэтрин, я и сам хотел с тобой поговорить о том же. Но до президентских выборов, естественно, не мог. Я люблю Марину, и она любит меня тоже. Так что не обессудь, но наша семейная жизнь исчерпала себя. Если ты хочешь развода, то получишь его. Однако учти, инициатором расторжения брака будешь ты.

Кэтрин подумала, что сейчас умрет на месте. Том, тот самый Том, который совсем недавно клялся, что для него существует только одна женщина – она, Кэтрин, вдруг говорит такие чудовищные слова!

– Но ты уверял... – начала Кэтрин, и вдруг ее прорвало: – Том, какой же ты лжец! Господи, когда правда выплыла наружу, ты приложил все усилия, чтобы никто ей не поверил. Ты использовал меня! Ты обманул нас всех! И только для того, чтобы не проиграть выборы!

Президент, все еще рассматривая ранку на ноге, которая интересовала его больше, чем собственная супруга, ответил:

– Кэтти, а что мне было делать? Официально признать, что у меня имеется другая женщина, меньше чем за неделю до выборов? Тогда бы мы сегодня не спали в Белом доме и ты бы не швыряла в меня раритетным китайским фарфором. Выборы я, конечно же, не выиграл бы. Так что пришлось прибегнуть к спасительной, более того, совершенно неизбежной лжи.

– Ты говоришь так, будто совершил великое благодеяние, как будто ты герой, Том, – горько заметила Кэтрин, чувствуя, что силы внезапно покинули ее. – Все время ты просто заставлял меня работать на себя, зная, что я сделаю возможное и невозможное ради твоей победы на выборах. Ты использовал меня в своих целях, уверяя, что любишь меня... Господи, какая же я была идиотка!

«Дон Роуз... я люблю Дона Роуза, а не это ничтожество», – думала Кэтрин. Да, сейчас самый подходящий момент поставить Тома в известность касательно того, что не он отец Марши. Будет интересно тогда посмотреть на его физиономию!

– Кэтти, не делай вид, что ты не знала о моем темпераменте, – заявил президент. – Да, я использовал тебя, но и ты использовала меня! Ты сделала меня президентом, а я сделал тебя первой леди Америки, так что мы квиты. Жаль только, что в данной роли тебе не пробыть долго, ведь ты сама заявила о желании развестись со мной.

– Ты и это продумал! – прошептала Кэтрин. – Хочешь, чтобы инициатива исходила от меня? Ну конечно, тогда ведь ты не потеряешь симпатии избирателей. И ты правильно решил, что развод надо осуществить как можно быстрее. Потом ты женишься на своей безграмотной Марине, и через четыре года, к моменту перевыборов, о скандале все забудут.

– Как всегда, ты права, Кэтти, – откликнулся президент, зевая.

– Но ты забыл о том, что я не намерена играть роль неверной жены, – сказала Кэтрин. – А расскажу правду о твоем бессовестном поведении, Том Форрест!