Почта СССР

Алексей встал и пошел в дом. Гость — следом. Алексей подошел к письменному столу, достал тетрадку с «Эфирными изысканиями» и положил на стол. Александр Юрьевич прошел следом, покосился на обеденный стол, сглотнул и занялся тетрадкой. Открыл, пробежал глазами вводную часть, полистал. У Алексея создалось впечатление, что Александр Юрьевич видит эту тетрадку не впервые. Александр Юрьевич пролистал до последних записей, внимательно прочитал. Поднял глаза на Алексея.

— Вот это, последнее, сам слышал?

Алексей кивнул.

— Везунчик… Еще что-нибудь?

Алексей набрал воздуха, выдохнул. Достал из кармана конверт, положил на стол.

— Это получил вчера вечером.

Александр Юрьевич внимательно изучил конверт.

— Можно прочесть?

— Теперь можно.

Александр Юрьевич вынул из конверта листок и углубился в чтение.

— Судя по э…э… изъятиям, идентификация прошла успешно?

— Угу.

Александр Юрьевич встал и в некотором возбуждении зашагал по комнате. Остановился. Повернулся к Алексею:

— Папка, ящик…

— Есть. На указанных местах. Не вскрывал.

Александр Юрьевич продолжил двигаться из угла в угол. Остановился.

— Лешенька. Ты в некотором смысле влип…

— В каком таком смысле?

Александр Юрьевич взглянул на накрытый стол.

— Что у тебя на первое?

— Уха.

— Разговор обещает быть длинным. Подожди меня пять минут.

Александр Юрьевич быстрым шагом вышел на улицу. Алексей проводил его взглядом, сел за обеденный стол и замер в ожидании.

Минут через пять-семь Александр Юрьевич вернулся. В руке у него была заиндевевшая бутылка водки. Подошел к буфету, взял две стопки, сел напротив Алексея.

— Давай уху. Сейчас примем, и я тебе постараюсь… все обстоятельно.

Александр Юрьевич налил водки в обе стопки. Подождал, пока Алексей подал первое. Поднял рюмку.

— С Днем пограничника.

Алексей вопросительно взглянул, однако протянул рюмку и чокнулся. Выпили. Александр Юрьевич схватил ложку и хлебнул ухи.

— Сейчас-сейчас. Немножко подожди, и я начну…

— Ввиду полученного тобою письма я хочу и обязан объяснить некоторые обстоятельства…

— Да. Объясните, пожалуйста… Может, мне в поликлинику пока не надо…

— В поликлинику с этим делом не надо. С этим делом надо ко мне.

Далее последовал монолог, прерываемый комплиментами в адрес повара:

— Могу себе представить несколько твоих рабочих гипотез… Самая вероятная — глубокий гипноз с применением разных препаратов. Всю эту ересь отставить. Попытаюсь объяснить, по возможности не расшатывая твое материалистическое мировосприятие и рациональность мышления.

Александр Юрьевич налил по второй.

— Итак. Вернемся в год тысяча девятьсот восемьдесят третий. Вашему покорному слуге было тогда двадцать два года, и был он свежеиспеченным инженером-электриком, присланным на полигон по распределению.

Попал я тогда в подчинение к Федору Петровичу. О тематике работ его лаборатории рассказывать не буду — прямого отношения это к настоящему вопросу не имеет. Одно важно: сработался я с ним хорошо и он ко мне относился с доверием. Так случилось, что я был посвящен в тему его собственных научных изысканий и привлечен в качестве… ээ… соучастника.

Федор Петрович серьезно изучал теорию вероятностей применительно к физическим процессам. Он сформулировал несколько фундаментальных правил, которые впоследствии подтвердились экспериментами. Я участвовал в некоторых таких экспериментах. Правила эти в популярном изложении звучат приблизительно так… Впрочем, это потом.

Александр Юрьевич покончил с ухой, откинулся на спинку стула и, сощурившись, спросил:

— Вот скажи, Алексей. Как ты можешь определить понятие «случайное событие» с точки зрения инженера?

Алексей убрал тарелку, взял чистую и, задумавшись, принялся накладывать Александру Юрьевичу жареную картошку и отбивные. Поставил перед Александром Юрьевичем. Потом встал по стойке смирно и по-военному отчеканил:

— Всякое случайное, то есть неожиданное событие в нашем деле есть результат недомыслия!

— Блеск! Грубо, но доходчиво. Надо запомнить. На плакат просится.

Александр Юрьевич заразительно захохотал.

Принялся за второе. Жестикулируя — дирижируя вилкой, продолжил: