Почта СССР

Пишу тебе в третий раз. Первые два письма вернулись. Но не теряю надежды, что ты здесь.

Кратенько о себе:

Дата рождения … место …

Образование: средняя школа … ЛЭТИ, специальность…

Семейное положение: женат, жена Наталья…

Дети: сын Вовка родился … (рыжий).

Полагаю, что основные параметры совпадают.

Теперь, во избежание подозрений в розыгрыше, вынужден изложить тебе две истории, известные только тебе. Эти истории по сей день, как я полагаю, вызывают у тебя чувство стыда. Собственно, поэтому ты никогда никому о них не рассказывал. Трудно и стыдно. Однако необходимо…

Далее следовало изложение двух эпизодов из жизни Алексея: одна история произошла с ним в семилетнем возрасте, другая — в двенадцатилетнем.

Алексей прочитал и почувствовал, как запылали уши.

Теперь краткая история моего здесь появления.

Год назад я получил от Николса известие о смерти Федора Петровича.

Приехал на похороны, встретился с Николсом. Он теперь в Москве в больших начальниках. Через год снова встретились здесь же. Получил я от него ключи от дома и предложение купить дом, если понравится. Сам он интереса к вещам и документам Федора Петровича не проявил, а всучив мне полномочия разобраться и распорядиться, уехал. Пока разбирался, навестили меня, как я думаю, известные тебе Александр Юрьевич и Сергей Матвеевич.

Познакомились, разговорились о том о сем, о моих профессиональных устремлениях.

Перед самым отъездом они пришли ко мне снова и сделали предложение, от которого я не смог и не захотел отказаться.

Итог — с начала августа я здесь, влез в проект по самую макушку. Теперь кое-что о наследии, которое я успел обнаружить:

1. На чердаке металлический ящик с защелками 400х600x400 — там бифуркатор и конструкторская документация к нему.

2. В тумбе письменного стола — толстая коленкоровая папка — там несколько тетрадей с изложением истории эксперимента (фактически дневник) и некоторые теоретические выкладки, в которых я пока ничего не понял.

Вот пока и все. Не пожалей времени на ответ. Алексей Владимирович Лодыгин (Левый).

Аргуново. 10 августа 2015 года.

P.S.

Старые почтовые марки кончились. Пришлось прилепить новую. Надеюсь, что на вероятность доставки повлияет несильно.

Алексей уставился в пространство. Дичь какая-то, «несвязуха объективная».

Повертел конверт — формат старый, советский. Марка: изображен какой-то дивный пассажирский самолет. Написано «ИЛ-596», внизу надпись «Почта СССР 2014 г. 4 коп.».

Приплыли. К доктору завтра сходить? Нет. Сначала к Александру Юрьевичу. Впрочем, он завтра сам обещал прийти. Придет. Прочитает. Нет. Интимные подробности следует подвергнуть цензуре.

Алексей выдвинул ящик стола, нашел там склянку с чернилами и авторучку, заправил и тщательно замалевал весь компромат. Потом открыл дверцу тумбы стола, разгреб всякую ерунду и убедился в наличии толстенной папки с завязанными тесемками. Трогать не стал.

Поднялся на чердак, огляделся. В углу стоял металлический ящик с защелками. Крышка пыльная.

Вероятно, никто не открывал несколько лет.

Алексей внимательно оглядел весь чердак. Кроме собственных следов, никаких признаков недавнего вторжения не заметил. Спустился, сел за обеденный стол, налил себе еще стаканчик чаю и принялся есть варенье. В душе нарастало раздражение. Алексей всегда считал, что шутки должны быть изящными, однако этот розыгрыш по тщательности подготовки ни в какие рамки «хи-хи» не вписывался.

Завтра потребую объяснений.

Со следующего позднего утра Алексей занялся подготовкой к званому обеду. Чувство раздражения его не покидало, однако он постарался, чтобы это не отразилось на качестве блюд. Алексей не делал из кулинарии культа, но кое-что умел. Процесс приготовления помог ему пригасить эмоции и настроиться на спокойный разговор, приличествующий приему гостя.

Без четверти два стол был готов. Алексей вышел на крылечко с пустой консервной банкой, уселся и закурил в ожидании. На улице было прохладно, накрапывал дождик. Людей — никого. Вдалеке послышался звук мотора знакомой «буханки». Через некоторое время машина подъехала к калитке, остановилась, из нее вышел Александр Юрьевич, «буханка уехала». Александр Юрьевич кивнул Алексею, отворил калитку и направился к крыльцу, на ходу доставая сигареты. Подошел к Алексею, тот встал. Поздоровались. Сели рядом. Александр Юрьевич закурил. Некоторое время молчали.

— Чего нашел?

Алексей расстегнул нагрудный карман, вынул странный пятак и протянул Александру Юрьевичу. Тот взял, покрутил, рассмотрел.

— Занятная штука. Давно нашел? Где?

— В первый же день. На дороге, у кладбища.

— Это все, что нашел?

— Не…

Алексей вяло махнул рукой в дом.

— Вам как? Сначала артефакты, а потом обед или наоборот?

— Мне бы сначала кратенько ознакомиться с перечнем и, перед подробным изучением, поесть. Очень кушать хочется. Я бы даже сказал «жрать».

— Это сейчас. Это махом.