Читаем Победы, которых могло не быть полностью

Генерал назначил начало операции на 14.00 21 мая. Непосредственное командование было возложено на генерала Мартеля. В первой волне должны были наступать 13-я и 151-я пехотные бригады при поддержке шестидесяти пяти танков «Матильда I» и восемнадцати «Матильда II». Мартелю была обещана фланговая поддержка семидесяти легких танков французской 3-й механизированной дивизии,— но не воздушное прикрытие. Здесь намечалась некая проблема, и далеко не маленькая. Хотя разведка совершенно верно идентифицировала 7-ю танковую дивизию Роммеля, она упустила из виду 5-ю и 8-ю танковые дивизии, а также панцергренадеров (моторизованную дивизию СС), следовавшие за Роммелем,— всего 410 танков и 20000 человек.

Вернемся на несколько дней назад. Усатый командир 1-й британской танковой бригады сидел в своем командном фургоне. Поступила радиограмма: «С юго-запада наступают крупные силы противника». Как это так? С юго-востока — да, но с юго-запада? Его подразделения все еще удерживали оборонительную линию вдоль реки. Неужели немцы сумели форсировать Диль, например, на стыке с 1-й французской армией?

Рация быстро положила конец всем сомнениям... Передовые части германского 39-го танкового корпуса форсировали Диль... несем тяжелые потери... И чуть позже: Внимание, всем частям и подразделениям. 5-я и 7-я танковые дивизии Гота двигаются в общем направлении Мобеж—Ле Като...

Это было вчера. Сегодня он увидел их собственными глазами. Танки расходились веером, рассредоточивались перед атакой на его позиции. На этот раз решение проблемы нельзя было переложить на кого-то другого. Отступать нельзя, слишком поздно. Пули со свистом проносились мимо, впивались в землю и деревья. Вдоль всей линии обороны его солдаты палили по бронированным машинам из винтовок. Не очень равное состязание.

«Нуждаюсь в артиллерийской поддержке. Прием.» Отдаленный грохот. Еще один мост взлетел на воздух прямо перед носом вражеских танков. «А что там у вас такое?» — спросил он в микрофон.

В голосе, прозвучавшем из динамика, чувствовалась безмерная усталость. «Измордовали нас, начальник, как маленьких — вот что такое.»

— Синий-четырнадцать. Это фокстрот-седьмой, вы меня слышите?

— Говори, фокстрот-седьмой.

— Синий-четырнадцать, я прошу разрешения отойти.

— Фокстрот-седьмой, в разрешении отказано. Держитесь всеми силами, какие есть. Конец связи.

Он знал, что секунду назад подписал батальону смертный приговор, но иного выбора не было. Их отход открыл бы немецким танкам фланг дивизии, а заодно и фланг всех экспедиционных сил.

Вошедший офицер едва держался на ногах, по землисто-серому лицу катились бусинки пота.

— Сэр, мы не можем связаться со штабом дивизии, они там словно все вымерли. Нам нужны танки. Эти самые «матильды» четвертого королевского были бы в самый раз.

— Хорошо.— Он повернулся к радисту.— Черт с ней с дивизией, свяжи меня прямо с командованием.

— Попробую, сэр.

— Пробовать мало, сынок, ты свяжись с ними, а иначе отправишься туда сам, ножками.

Ему нужно было перейти в контратаку, и чем скорее, тем лучше. Для этого требовалась поддержка тяжелых танков, если она запоздает, немецкие гусеницы размажут по земле всю дивизию. Главный железнодорожный мост взорван, однако саперы джерри[233] навели рядом понтонный, теперь их танки под прикрытием тяжелой артиллерии хлынули на этот берег. Радист, напряженно вслушивавшийся в звучащие в наушниках голоса, поднял голову:

— Сэр, пришло подтверждение — немцы форсировали реку Вавр![234]

— А что наш сектор?

— Сэр, командование приказывает сдерживать противника — и никаких больше приказов.

Звуки канонады заметно усилились, снаряды ложились все ближе к его позициям. 88-миллиметровый снаряд, прилетевший из-за реки, накрыл расположение роты «А». Пятеро убитых.

— Сэр, командование на связи.

— Давай микрофон. Это Синий-четырнадцать...

Желтая вспышка и оглушительный грохот.

Радист ткнулся лицом в рацию и замер; из дыры, появившейся в его спине, хлынула кровь.

— Это Синий-четырнадцать,— крикнул еще раз бригадир, прижимая к губам микрофон. Мог бы и не стараться. Рация была разбита — тем же самым осколком, который убил радиста. Бригадир выскочил из фургона. Требовалось найти другую рацию. В роте «А» есть, правда — слабенькая, дальности не хватит, но это ничего, передадим по цепочке. Добравшись до расположения роты «А», он узнал от солдат, что командира убило.

— Послушайте, сержант...

— Да, сэр! — Правая ладонь четко вскинулась к виску.

— Примите командование ротой «А».

— Хорошо, сэр.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военно-историческая библиотека

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее