Победитель получает...

Но надо ещё подождать заключения пушистого “эксперта” и уж тогда принимать решение, куда податься. “Эксперт” активно шебуршал в траве, что-то вынюхивая, выискивая и высматривая. Замирал на секунду — анализировал, видимо, и снова переходил с места на место, нюхал, фыркал, встряхивая все свои антенны и щуря глаза.

— Третий раунд прерван по желанию игрока, — совершенно неожиданно прорезался знакомый голос. — Счёт: ноль — три. Четвёртый раунд.

И что бы это значило? — задумалась Маша. Что там у них творится такое? Эдак ведь в следующий раз можно запросто между раундами застрять — куда там её в промежутках выбрасывает, в какую “тьму внешнюю”? И ладно бы только её, а теперь ведь с ней Куся!

Голос на этот раз звучал устало, слова выговаривал медленно, но отчётливо, со значением. Знать бы ещё, с каким… Зачем он повторил всё это во второй раз? И почему цифры в счёте вдруг поменялись местами? Она отлично помнила, что раньше было “три — ноль”, а теперь вдруг “ноль — три”! И почему он такой устало-печальный? Вопросы, вопросы…

В чёрном балахоне было жарко, да и вообще — очень уж хотелось его снять, и Маша быстро стянула через голову наряд, оставшийся на память о недолгой, но насыщенной карьере Тёмной Владычицы. Выбросить не решилась и, поколебавшись, затолкала просторное платье с накидкой в сумку. Может, здесь по ночам холодрыга, да и просто подстелить пригодится, если опять придётся ночевать на жёстком лоне природы, да и мало ли какое ещё применение можно найти немаленькому куску добротной ткани. Под ёлками такие не валяются и на дубах не растут.

Одеяние не только с лёгкостью вошло в сумку — оно в неё словно бы провалилось.

— Ничего себе… — пробормотала Маша, до сих пор не утратившая способности удивляться этой сумочной непредсказуемости. — Куда оно делось-то? Надеюсь, ты на меня не обиделась? — она внимательно посмотрела на сумку. — Надеюсь, Кусю ты вот так не проглотишь?

Сумка ожидаемо промолчала. Но Маше показалось, что вид у неё… приветливый. И даже цветочек — вон тот, сиреневый, — шевельнул лепестками, как подмигнул; а розовый расплылся, будто улыбнулся.

— Приехали… — прошептала Маша.

— Ты как? — поинтересовался Куся, выныривая из густой травы. — Ударилась, что ли, сильно?

— Нормально, — ответила Маша.

— А чего тогда бормочешь такое? Мы уже минут десять как “приехали”, а до тебя только дошло?

— Да я не об этом…

— А о чём? — не отставал озабоченный Куся.

— Я вот думаю, может…

— Что? Не тяни Проглота за тащилки! — поторопил кото-мышь.

— Может, я сошла с ума? Сижу сейчас в психушке… то есть — лежу. И мерещится мне всякое…

— Всякое — это я? — уточнил Куся.

— Ну-у… всё это… вообще… — протянула Маша. — И ты тоже, — нехотя всё же признала она через несколько секунд, в течение которых они с Кусей внимательно смотрели друг на друга. — И вот, что сумка мне… улыбается, — попыталась оправдаться Маша.

Этот аргумент в пользу психушечной версии казался ей самым убедительным.

— Вот я и подумала…

— Знаешь что, — пришёл к каким-то своим выводам кото-мышь, ещё немного поизучавший Машу пронизывающим взглядом, а после внимательно осмотревший сумку.

— Что? — тихо спросила Маша.

— По-моему, тебе пока лучше не думать. Отдохнуть тебе надо… от мыслей. Лучше всего, конечно, заняться чем-нибудь полезным, — он вздохнул. — Но с этим пока вряд ли получится.

— То есть, ты хочешь сказать…

— Я не хочу, я тебе прямо говорю: думать у тебя пока плохо получается, может, перемещение так подействовало…

— Но…

— Никаких “но”! Я — настоящий, ты… не знаю где, но там же, где и я, и вряд ли это место называется “психушка”, хотя я и не знаю точно, что это такое. А сумка — она хорошая. Может, она и не улыбается, но от неё тепло идёт — не как от тебя, но есть. А значит…

— Что? — снова спросила Маша.

— Ну как же тебе объяснить-то… — Куся фыркнул, слегка хлопнув крыльями. — Значит, она может улыбаться! Не так, как ты, а по-другому. Но может. А ты… заметила. Только и всего. И не отвлекай меня больше, — он повернулся к Маше спиной, снова приступая к исследованиям.

— Я ей мерещусь… сумка улыбается… а искать еду и место для ночлега — некому!

========== Глава 41. Счастливый долгоног и страшный грызун ==========

— Куся… — тихо позвала Маша.

Трава колыхалась уже на порядочном расстоянии — кото-мышь со своими исследованиями перемещался в сторону холмов с подозрительными постройками. Правда, это перемещение было несущественным: лес всё равно совсем рядом, а до холмов далеко — и за полдня не дойдёшь наверное…

Трава активно закачалась, зелёные бурунчики в растительном море указывали на быстрое приближение Куси.

— Чего ещё? — озабоченная и недовольная мордочка хмуро смотрела на неё.

— Тебе же там не видно, а… — Маша указала рукой в сторону холмов.

— Мне не видно, зато и меня не видно, — пробормотал кото-мышь, взлетая в воздух и уже почти привычно опускаясь на Машино плечо.

Он так натренировался, что его коготки почти не чувствовались.