Читаем Площадь Разгуляй полностью

Готовясь — в который–то раз — разглядывать портрет, я садился в кресло, что всегда стояло перед ним. И медленномедленно поднимал глаза. Так поднимал, чтобы не увидеть маски. Точно как в младенчестве, проходя с фрау Элизе мимо дома напротив сада Баумана по Ново—Басманной, старался не увидеть страшного овала над входом… Только как же не увидеть маски, если она — сам центр, сам смысл страшной картины — судьбы? И не деться мне никуда от маски. Как не деться от нее никуда мальчику в матроске…

Серовский портрет Эмиля, как только Валентин Александрович его окончил, забрал отец. Рассказывали, что это полотно долго находилось в гельсингфорсской студии Альпо Сайло. И что дирижер Каянус пытался всеми правдами и неправдами портрет заполучить. Скульптор Сайло неизменно отвечал на домогательства друга: этому серовскому мальчику тут быть!.. По–тому, верно, что в его студии — вообще, в доме Сайло — постоянно останавливались и Катерина с Карлом, и мама с бабушкой, а года с 1909–го — и мой будущий отец, и друзья их Наташа и Михаил, — всегда, когда «вырывались в царство Суоми»…

Портрет Эмиля, написанный Нестеровым, до дня моего ареста в августе 1940 года постоянно находился в доме Екатерины Васильевны. После моего возвращения в октябре 1954 года я у тетки портрета не увидал. Ни дома, по Брюсовскому, ни на даче. Я вообще многого не увидал, не нашел, впервые после разлуки в 14 лет навестив Екатерину Васильевну. В конце войны и после, когда она потеряла зрение, а потом и способность передвигаться без коляски, многое исчезло из ее дома, из знаменитой ее «Малой Третьяковки». Тогда число незнакомых ей визитеров в доме ее увеличивалось обратно пропорционально возможностям тетки замечать их и хоть как–то контролировать их целенаправленные действия. Не говоря уже о способности отсеять слишком наглых и выпроводить их. Помочь ей в этих суетных делах было уже некому: Василиса Ефимовна умерла в 1942 году, бабушка вовсе состарилась — к моему возвращению в Москву в 1954 году ей минуло 117 лет. Немало…

А тогда, в начале века, Катерина озабочена была одним: не навредить карьере Карла Густава. Жить так, чтобы как можно меньше любопытных знало о существовании Эмиля. И, тем более, о том, что он — сын Карла. Поэтому жизнь мальчика проходила в треугольнике Снегири — Виллнёс — Мисхор. Проблема: счастье свое за счет счастья другой, — перед Катериной не стояла.

Анастасия Николаевна, супруга Карла Густава, о том позаботилась много раньше, чем Катерина решилась иметь ребенка…

Тут как раз началась подготовка к «Русским сезонам», задуманным Сергеем Павловичем Дягилевым и проводимым им с 1907 года. Теперь, в 1910 году, предстояли дебюты Гельцер.

Что делать с Эмилем? Взять его, восьмилетнего, с собой? Невозможно. Но что если поселить его на предстоящие два года гастролей в Европе? И в том же 1910–м, незадолго до отъезда

Катерины, сестра Карла и воспитательница мальчика отправляются с ним в Швейцарию. Там его определяют в закрытое престижное заведение протестантского толка — в школуинтернат, где воспитанники получают и светское образование, слушая лекции в университетах Германии, Франции, Швеции.

Событие, происшедшее с близкими друзьями Катерины и Карла — Натальей Сергеевной Вульферт и Михаилом Александровичем Романовым, — только подтвердило разумность перевода

Эмиля в Швейцарию. У Натальи и Михаила родился сын. Все бы ничего, не будь Михаил Александрович наследником российского престола, а Наталья — неразведенной женой «какого–то присяжного поверенного». Совершенно замордованный своей матерью, рассвирепевшей от этого «семейного несчастья», и гневом венценосного брата, великий князь Михаил Александрович из Орла (куда «сослан» был императором по «обнаружении любовной связи») приехал к Катерине и Карлу за помощью в расторжении брака Натальи и в разрешении у царствующего брата на новый с ней брак. Брак с Вульфертом расторгли за… 200 тысяч отступного. Брак с Наташей Николай Михаилу не разрешил. Как не позволил бы Карлу Густаву жениться на Катерине, оставив армию и Двор. Все перипетии любовной драмы своих друзей она как бы примеряла на себя. Окончательно убедившись сама и убедив Карла в правильности их решения — убрать подальше их мальчика от светских соглядатаев подробностей их жизни…

<p><strong>Глава 114.</strong></p>

За два года гастролей Катерина вместе с приезжавшим в Европу Карлом несколько раз виделись с Эмилем в его школе.

И были счастливы наблюдать его спокойное, как им казалось, мальчишеское взросление.

Возвратясь окончательно домой в 1912 году, Катерина узнала о бегстве Наташи и Михаила с детьми во Францию. 30 октября того же года они поженились. Обряд бракосочетания состоялся в православной церкви Св. Саввы в Вене, в присутствии близких друзей. Была на нем и направлявшаяся в Сербию, на свои новые — вторую и третью — войны, мама.

Учился Эмиль ровно, без срывов. Мучительно переживая разлуку и молчание родителей в первые годы Мировой войны, он задумал начать переписку с помощью… голубиной почты!

Перейти на страницу:

Похожие книги