Площадь Разгуляй

Всё, абсолютно всё изменилось в наших отношениях с той ночи на Покровском бульваре в Москве… Генерал Примаков провожал нас в Израиль…

Глава 93.

…За два года таких списков с пятнадцатью–двадцатью очередными именами и адресами собралось больше четырехсот.

У моей главной помощницы Иры Рыжковой был расстрелян отец. Со мной работала она до изнеможения, до обмороков, бывало — жила жаждой мщения! Состояние ее души гениально выразил Дрюон, рассказывая о вожде тамплиеров, заточенном Филиппом Красивым: «Боже! Ты отнял у меня все! Благодарю тебя, что ты не отнял у меня ненависти!». 22 июня 1941–го она вместе с Аликом ушла на фронт — добилась, что б вместе, в одну часть. Алик погиб 13 июля под Кингисеппом Ленинградской области. Ира успела похоронить его и оплакать под гром пушек и лязг железа — через них уже катился, круша вдребезги разбитый фронт, 4–й танковый корпус группы германской армии

«Север»… С остатками батальона медсестра Ира Рыжкова три недели пробивалась из окружения — к своим. Навстречу сплошным, бесконечным валом двигались в сторону Нарвы и Силламяе армии пленных красноармейцев. Преследуемые мотоциклистами полевой жандармерии, теряя товарищей, отбиваясь яростно, они вырвались, наконец! Ведь сама мысль о плене, само представление, что они вот так же — огромным стадом — будут уходить в безвестность от своих, была невыносима и поддерживала их силы и дух сопротивления, когда они оказались в окружении. Но все позади! Они вместе со своими! И теперь – бить немца до последнего, пока не очистится от него русская земля!..

Да, теперь они со своими вместе… И что же?! У всех тотчас отбирают оружие и документы, срывают знаки различия, допрашивают, избивая яростно, как бьют ограбленные мужики отловленных конокрадов, загоняют обессиленных тремя неделями нескончаемого боя — без сна, без человеческой еды, без надежды дойти к своим — в наполненные водой землянки… И, не дав опомниться, не дав понять, что же происходит, их ставят перед трибуналом — перед тремя сытыми, в новеньких гимнастерках дезертирами. И дезертиры эти в униформе военных юристов, — не выслушав, ничего не спросив, знать ничего не желая, — выносят приговор: расстрелять!… Кого? Тех, кто был предан такими же дезертирами из штабов, проворонившими войну и теперь пытающимися защитить собственную шкуру, свалив вину на простых солдат и командиров и тем самым снова их предав и заставив навсегда умолкнуть.

Ира это поняла однозначно — судьба ее отца раскрылась ей в мерзости коснувшегося ее самой преступного режима… Ира – человек неординарный — тоже вынесла приговор. Она не стала ждать, когда комендантская команда, уже расстрелявшая почти всех ее товарищей, — самых близких теперь, самых родных, — и ее поставит к стенке… Она выбрала судьбу по собственному своему разумению. О ней напишут: «Большевики отняли у нее все: отца, расстрелянного на Лубянке, единственного брата, покончившего с собой в Сухановке, деда — морского офицера, распятого карателями на рее в Кронштадте, бабушку–врача, зарубленную вместе с ранеными при ликвидации антоновских госпиталей на Тамбовщине бандитами Котовского. Она заслужила права на мщение. Но, русская дворянка, — просто русская, — бросилась за Алексеем Молчановым защищать Россию, когда немцы ворвались в ее пределы. Даже смерть любимого, отнесенная ею на счет комиссаро–большевистского режима, горами трупов русских солдат пытавшегося спасти себя от настигающего возмездия, даже эта смерть не поколебала ее уверенности в правоте своего поступка…

И только вакханалия убийств трибунальцами Сталина товарищей ее по оружию отрезвила, наконец, эту чистую душу…

Она «снимает» часовых. Переходит фронт. И оказывается в отряде эстонских патриотов…»

Конец Первой Книги

Книга 2

Часть 3 В БРЮСОВОМ ПЕРЕУЛКЕ

…И ты поймешь, что нет над тобой суда,

Нет проклятия прошлых лет,

Когда вместе со всеми ты скажешь — да!

И вместе со всеми — нет!

И ты будешь волков на земле плодить!

И учить их вилять хвостом!

А то, что придется потом платить,

Так ведь это ж, пойми, — потом!..

Александр ГАЛИЧ

Глава 93.

С группами разведочно–диверсионных подразделений вермахта, двигавшимися впереди наступающих немецких армий и громившими красные штабы, её команда отлавливает и казнит палачей — ВОЕНЮРИСТОВ преимущественно, но и чекистов-смешевцев. В багажнике своего Хорьха возит она кипы групповых приговоров и постановлений, захваченных ею в бесчисленных присутствиях врасплох застигнутых трибуналов. Подлинных, неопровержимых официальных Документов зверских расправ сталинского режима над народом её России. Которые для авторов и исполнителей их, по непременному Закону Возмездия, — в свою очередь, — не медля становятся смертными приговорами, не медля Рыжковой исполняемых!