Пламя одержимости

— Надо будет составить тебе новый плейлист, — пробормотала Эбби. — По-моему, я не включила туда Ника Кейва. Или «The Who».

— А еще Бритни Спирс.

— Ты сказал Бритни Спирс?!

— Да. Ни единого хита Бритни Спирс! Я был сильно разочарован. И сам добавил туда одну песенку. Как там она называется… «Еще разок, детка».

— Ты испоганил мой плейлист, засунув туда Бритни Спирс?! — Маллен ухмыльнулась. Ее уже рубило.

— Ты хочешь сказать, я улучшил его?

— Дурак ты, Джонатан Карвер.

— Я знаю.

— Но я люблю тебя, — прошептала Эбби.

И опять смогла услышать его улыбку, когда он ответил:

— Я тоже тебя люблю.

Глава 25

За ночь все эти дым, боль, травмирующие воспоминания и скорбь сконденсировались в один плотный комок, застрявший в горле. Лицо Эбби все еще пульсировало от оплеухи, которую отвесил ей Ричард, щека покраснела и распухла. На руках тоже красовались синяки — там, куда впились его пальцы. Она прихрамывала. Кожа с тыльной стороны рук огрубела, а каждое прикосновение к ней отдавалось болью.

Человек сгорел заживо. Моисей опять выскользнул прямо у нее из пальцев.

Утром Эбби поговорила со своими детьми, и это ненадолго подняло ей настроение. Но стоило завершить разговор, как глаза наполнились слезами. Ей сейчас очень не хватало объятий Бена и язвительных улыбочек Сэм. Она не хотела оставаться так далеко от них. Единственным, что продолжало удерживать ее на расстоянии в полконтинента, была постоянная угроза им со стороны Моисея и его секты.

Эбби целых десять минут просидела в своем номере в мотеле, жалея себя. Иногда все-таки нужно по-настоящему предаться жалости к самой себе. Покончив с этим, она проверила свою электронную почту, обнаружив в ней новое сообщение от Зои. И она, и Тейтум уже прибыли в Риджби. Зои просила Эбби подъехать к ним в местный отдел полиции. Похоже, что создавалась межведомственная оперативная группа, в которую теперь входила и Эбби.

Унылая погода полностью соответствовала ее настроению. Шел дождь, а сильный ветер превращал капли дождя в крошечные враждебные снаряды, злобно жалящие щеки, когда Эбби бежала от мотеля к своей машине. За рулем по дороге в отдел полиции она перебрала несколько радиостанций и, не обнаружив ничего подходящего, открыла на своем телефоне приложение «Спотифай»[23] и запустила собственный плейлист, который называла «ностальгическим» — с множеством музыкальных композиций из девяностых, призванных напомнить ей о тех куда более незатейливых временах, когда она была подростком, а ее самой большой жизненной проблемой была влюбленность в одного парня, которого звали Майло.

К тому времени, как в динамиках зазвучала песня Шинейд О’Коннор «Ничто не сравнится с тобой», комок в горле заметно уменьшился в размерах. Чем же занимался в эти дни объект ее школьной любви? Эбби попыталась сравнить его с Карвером, и результаты оказались явно не в пользу Майло. Карвер был добрым, мужественным и сексуальным, и он заботился о ней. У него был крошечный шрам на подбородке, который она просто обожала, и попка, за которую можно умереть. В то время как все, чем мог похвалиться Майло, — это основательно продранная футболка «Айрон Мейден».

Когда Эбби добралась до отдела полиции, дождь усилился, и пока она, пригнувшись, бежала к входу, залепившие стекла очков дождевые капли превратили окружающий мир в размытое пятно. Входя в большой кабинет, в котором обосновалась межведомственная опергруппа, она все еще протирала их.

Атмосфера резко переменилась. В помещении стоял неумолкаемый гул множества голосов — собравшиеся здесь разговаривали друг с другом или по телефонам, — на который накладывалось потрескивание и шипение полицейских раций, добавлявших голоса со всяких отдаленных мест. Когда Эбби вновь надела очки, темные фигуры сфокусировались. Знакомы ей были лишь трое из присутствующих. Зои и Тейтум сидели за большим столом в центре помещения, просматривая какие-то бумаги и распечатанные фотографии. Костюм Тейтума был несколько помят — явный признак их поспешного вылета сюда. Зои выглядела не столь растрепанной, а ее серый брючный костюм был безупречен. Шериф Хант расхаживал взад-вперед в глубине кабинета, прижимая к уху телефон.

Когда Эбби вошла, Тейтум поднял глаза и улыбнулся, но улыбка быстро исчезла, сменившись беспокойством. Он увидел синяк у нее на лице. Она, как могла, отчистила свое длинное серое пальто, но несколько грязных пятен все же осталось — еще одно свидетельство ночных событий. Эбби подошла ближе, стараясь скрыть хромоту.

— Это с прошлой ночи? — негромко спросил Тейтум, глянув на ее синяк.

— Да. — Эбби села, стыдливо дотронувшись до своей горящей щеки.

— Вы показывались врачу?

— Я в полном порядке. Видели бы вы того парня! — Она выразительно подвигала бровями и тут же пожалела об этом, поскольку болезненная пульсация в щеке лишь усилилась. — Есть какие-то подвижки?

Тейтум откинулся в кресле.