— Роуз, трогай! — выкрикнула мама.
Мотор машины рыкнул, и они сорвались с места. Эмили плакала, и Рон тоже. Мама одной рукой обнимала Эмили и шептала ей на ухо:
— Ш-ш-ш, мамочка теперь здесь… Все будет хорошо. Не волнуйся. Все будет хорошо.
Сквозь ветровое стекло Эбби уже был виден пожар вдалеке — мерцание оранжевых языков пламени и белесый дым, поднимающийся к небу. Она еще сильней придавила педаль газа, уже не прислушиваясь к ровному, спокойному голосу, доносящемуся из телефона с открытым на нем навигатором.
Взрыв застал ее врасплох. Пламя взметнулось еще выше, разметав тучи искр, и секунду спустя ушей Эбби достиг гулкий удар, от которого задребезжали стекла машины.
— Господи, — выдохнула она.
Как это ни невероятно, но женский голос в навигационном приложении остался все столь же невозмутимым, спокойным и ровным тоном посоветовав ей свернуть направо.
Эбби потребовалась еще пара минут, чтобы добраться до горящего дома. Там творился просто-таки ад кромешный. Повсюду валялись горящие обломки, успевшие вызвать небольшие возгорания на окрестных полях. В ста ярдах в стороне загорелся и соседний дом, и какие-то люди пытались сбить пламя. Мимо нее с воем сирены промчался патрульный автомобиль, который затормозил неподалеку — из него сразу же выскочили двое полицейских и поспешили туда.
С бешено колотящимся сердцем Эбби остановила машину, выбралась из нее и, прихрамывая, направилась к пылающим руинам, где несколько пожарных уже орудовали шлангом. Мощная струя воды создавала дымку, делающую все, что находилось за ней, почти невидимым. Один из пожарных лежал на земле в нескольких ярдах от них, крича от боли — здоровенный обугленный обломок придавил ему ногу. Кто-то из полицейских и шериф разбирали завал, чтобы вытащить его. Приближались новые сирены. Лодыжка у Эбби опять подвернулась, она ахнула и чуть не упала. Повсюду горел огонь, удушливый дым обжигал…
…за плечо. Эбби резко обернулась. Это был пожарный.
— Мэм, туда нельзя! — крикнул он ей.
— Вы уже вывели людей? — крикнула она ему в ответ.
— Здесь никто не живет! Мэм, пожалуйста, уходите! Вы можете пострадать! — Пожарный отвернулся, чтобы потушить горящий клочок земли в поле.
Эбби, прихрамывая, поковыляла дальше, озираясь по сторонам в поисках Анны, Ричарда и Моисея. Но куда ни глянь, повсюду не было ничего, кроме…
…увидела кого-то, недвижимо лежащего перед ней на земле. Вроде как очень сильно обгоревшего.
— Эй! — Эбби закашлялась, схватив того за руку. — Вы как? Эй, мне тут нужна помощь!
И лишь ахнула, когда обуглившаяся кожа расползлась у нее под рукой. Тело лежало совершенно неподвижно, подняв сложенные руки к лицу, словно в последней молитве.
Глава 24
Эбби уставилась на воду, скопившуюся на полу душевой кабины и закручивающейся воронкой уходящую в слив — та была серой от сажи и грязи. Она осторожно прикоснулась к тому месту на голове, откуда Ричард вырвал у нее прядь волос. Поморщившись от боли, еще раз потрогала голову. Боль помогала сосредоточиться, помогала отвлечься от жутких образов этой ночи и темных воспоминаний из собственного детства.
Мужчина, которого она нашла возле горящего дома, был мертв. Пожарные сочли, что его выбросило оттуда при взрыве. Никто не знал, кто он такой. По словам людей, работавших на месте происшествия, в этом доме никто не жил. Может, это был какой-то бродяга, самовольно заселившийся в пустующий дом? Никто и понятия не имел.
И никаких признаков поджигателей. Пожарные доложили, что когда они подъехали к месту пожара, поблизости толклась группа каких-то зевак. Но тем было сразу же велено отойти подальше, и после взрыва и последовавшего за ним хаоса так называемые зеваки бесследно исчезли.
Моисей — в чем теперь Эбби была совершенно уверена — побывал в Риджби. И наверняка уже свалил неизвестно куда.