Письма в небеса

"Нет, старина, от таких ран не умирают, ты же хочешь в армию? Так будь солдатом! Не для дядюшки Сэма, для меня с папой!" – так говорила сестра. И я вдруг ясно вспомнил, как она бинтовала содранные костяшки моих детских пальцев, после бесчисленных уличных потасовок. А я, красный, как вареный рак, молил Бога о том, чтобы никто из сверстников не стал свидетелем этой сцены. Вот еще! Чтобы девчонка бинтовала мальчишеские ссадины! Где это видано? Однако, с ней я мог позволить себе быть слабым, совсем как сейчас, с незнакомой мне женщиной, в незнакомом мире. Был ли я слаб от потери крови или же по какой-то иной причине, не знаю. Помню лишь то, как грохнулся на сиденье ее машины, помню режущие по глазам вспышки неона, помню ставший враждебным Нью Йорк, проносящийся мимо сотканного оазиса. Моего личного купола, утробы автомобильного салона. А за пеленой осеннего ливня неслась заунывная песнь ноября и в нем я слышал тихий, испуганный голос.

"Только не вздумай тут умереть!"

Однажды я пережил выстрел из ружья, разве может меня убить такая мелочь как нож?

"Ты можешь не побеждать в любой драке, просто постарайся не сыграть в сосновый ящик! Просто возвращайся домой, возвращайся ко мне!" – шептала Тара. Она всегда так говорила, если вдруг вместо оценок я приносил из школы тумаки. Но Тары нет, как нет и того, старого мира, к которому я принадлежу. Принадлежал!

– Эй, ты как? – прошептала она, сжав мою ладонь.

– Курить хочется.

Она закатила глаза и вымученно улыбнулась. По щекам текли слезы. Ее все еще трясло.

– София , – прошептала она имя.

– Мэтью, Мэтью Броуди. – Ответил я ржавым скрежетом и закрыл глаза.

– Куда мы едем? – спросил Мэтью и я вздрогнула – он сидел откинув голову, и глаза его были прикрыты. Мне казалось он спит.

– Здесь неподалёку больница.

– Не надо. – прохрипел он.

– Но…

– Нет.

От его хлесткого нет я невольно оробела. В нем было то, что я не могу описать словами.

Мэтью походил на раненого Уссурийского тигра – всеми клеточками я ощущала исходящую от него опасность.

Кажется, он догадался, какое впечатление произвёл его резкий ответ и попытался сгладить его:

– Прости, Софи. Всё в порядке. Не стоит беспокоиться. Останови машину.

– Куда ты пойдёшь?

– Это моё дело.

– Мэтью…

– Останови машину, Софи.

– Поехали ко мне, – Выдохнула я и вспыхнула. Только бы он не подумал чего дурного.

– Обещаешь не приставать? – спросил он, и мы оба засмеялись.

– Клянусь.

Когда мы въехали в Статен Айленд Мэтью спал. Я скользнула взглядом по взъерошенным волосам, видавшему виды пальто – двубортному пальто с накладными плечами. Вероятно, Мэтью Броуди был очень консервативным и в то же время небрежно элегантным, словно сошедший с чёрно-белых фотокарточек.

– Мэтью, – тихонько позвала я. – Приехали.

Он проснулся, секунду смотрел на меня расфокусированным взглядом, потом промычал что-то невнятное.

Мы вышли с машины, я открыла дверь, включила свет в холле и ахнула – на сером пальто расплылось бурое пятно.

– Раздевайся. – сказала я. – Я застираю.

Мэтью снял пальто. Пропитанная кровью рубашка прилипла к телу.

Он пошатнулся и сполз по стене на пол.

– Просто дай мне воды. Пожалуйста.

Когда я вернулась со стаканом мне вдруг показалось, что он не дышит.

– Мэтью?

Он открыл глаза и протянул дрожащую руку. Жадно пил, до последней капли.

– Сними рубашку.

– Ты обещала. – хмыкнул он.

Я закатила глаза и присев возле него на колени, расстегнула пуговицы. Рана оказалась серьёзнее, чем я думала.

– Мэтью… – начала я, опасаясь его реакции. – Моя сестра врач. – я опустила слово «будущий». – Позволь ей осмотреть тебя.

– Хорошо. – сказал он.

Я набрала номер Хлои.

– Алло! – проворчал Дик.

– Дик? Хлоя…

– Спит.

– Так разбуди её.

Я рассказывала Хло о причине позднего звонка, то и дело поглядывая на Мэтью. Он держался стоиком, но лицо его приобрело землистый оттенок, кромка губ посинела. – Поторопись. – взмолилась я в трубку и она, взволнованная, пообещала примчаться в течение часа. Я провела Мэтью в гостиную, а сама пошла на кухню за аптечкой. Пока я промывала рану он тяжело дышал.

– Это остановит кровь, – сказала я, промокнув салфеткой влажную рану. Его мышцы при этом напряглись. Мой взгляд скользил по исполосованному шрамами торсу.

***

Опустив взгляд, я увидел серповидную рану с вывороченными наружу краями, сочащимися кровью. Софи склонилась надо мной, обрабатывая антисептиком.

– Вот так… – шептала она. – Вот так.

Я сглотнул слюну. Она собрала волосы в пучок, оголив изящную шею.

В мое нутро точно насыпали снега.

– Жжёт? – спросила она, и легонько подула на рану.

А я невольно залюбовался ею, напрочь позабыв о дыре в боку. Что со мной происходит? Я отвернулся к окну, пытаясь сосредоточиться на потоке машин. Лишь бы не представлять эту пульсирующую жилку на ее шее. Я обратил внимание, какие тонкие у неё запястья…

Идиот, мысленно выругался я, чувствуя, как горят уши. Рана заныла, но это ощущение казалось не сильнее фантомной боли.

В дверь постучали.

– Я сейчас, – сказала София. – Это Хлоя.

***

– Потерпи, герой.