Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983

Поздравляем вас с Международным женским днём и желаем прежде всего здоровья. Богатства вам не желаю – на это надежды мало. Значит, остаётся желать философии. Себе я вечерами желаю мужества, мудрости и отсутствия старческой тоски. Вам пока ещё достаточно первых двух. Жизнь моя проходит в конвейере дел, и самое худшее – беспамятный стал. Только что держал Ваше письмо, чтобы ответить по пунктам, и вот – оно исчезло, как и всё исчезает, что мне в данный момент нужно. Отвечу по пунктам в другой раз.

Ваш М. Л.

Р. S. Посылка готова, но вот беда – на почте ящиков нет. Всё не слава богу.

5 мая 1981 г

Дорогой Михаил Григорьевич!

Вам, как ветерану, поздравление с обоими праздниками, но ко Дню Победы и открытка воинственная. Извините, что опаздываю, и ещё более извините, что никак не мог Вам доселе послать то, что обещал, – вот уж, поистине, обещанного три года ждут.

Теперь позвольте мне заодно поздравить Зоечку с юбилеем. Твёрдо надеюсь, что она посрамит всех врачей и превратится в пышную даму, супругу нашего известного специалиста по вопросам науки и религии⁴⁰⁰.

Продолжаю «по пунктам». Ваш акафист Ильенкову прочёл с удовольствием. Но прошу иметь в виду, что у меня с ним есть расхождения. Хотя он и воспринял от меня и Лукача не мало, но другой стороной, особенно на последнем этапе сошёлся с психологами, которые в философии не разумеют. Они придумали понятие «деятельности», кот<орое> играет у них такую же роль, как glandula pinealis[43], шишковидная железа у Декарта, т. е. нечто среднее между духом и материей. Но такого нет, и деятельность тоже бывает либо материальная, либо духовная. Я ищу решения проблемы «идеального» в другом и советую взять ещё несколько уроков материалистической диалектики у Платона. Так что моя статья об Ильенкове носит характер диалога. Поэтому я её и не дал в сборник его статей, а дал только начало – поминальную часть. Остальное со временем прилажу для моего сборника статей. Постараюсь удовлетворить Вашу просьбу, когда будет рукопись.

Об Искандере ничего сказать не могу. Его рассказ не читал⁴⁰¹. В Л Г читаю только заголовки и международные сенсации. Ещё раз будьте покрепче здоровы, наймитесь в долгожители, есть смысл.

Ваш М. Л.

3 августа 1981 г

Дорогие Зоя и Михаил Григорьевич!

Большое спасибо за то, что не забыли о моём тезоименитстве, спасибо за ваши добрые пожелания и простите, что так долго не писал, – жара неимоверная, болезни, труд. В общем, трудное лето, надо как-нибудь дотянуть. Неловко также, что я похвалился насчёт белья, а на деле всё оказалось не так просто – и ящика не было, и рабочей силы. Всё-таки старость – довольно подлая вещь. Прежде всего, это отсутствие самостоятельности, мобильности, оскорбляющее человеческое достоинство.

Рецензий в «Библиотекаре»⁴⁰² я не читал, не попадалось. Знаю, что душеприказчики Ильенкова образовали свой Комитет общественного спасения для охраны и распространения его идейного наследия. Это в целом совсем не плохо, несмотря на то, что в наследии его есть и непрожёванные куски. В качестве предисловия к сборнику его статей по эстетике я дал только начало моей рукописи, более публицистического, чем философского характера, а всю рукопись отложил в долгий ящик, ибо обступили мя тельцы мнози и тучны⁴⁰³. Нужно исполнять свои первейшие обязанности. В этом году я обязан по договору сдать книгу статей «В мире эстетики»⁴⁰⁴. Это будет расправа с моими недругами, теория с примесью сатиры. Хоть надоел мне отрицательный жанр, но это всё-таки жизнь, и через эту критическую живопись, критический реализм многое уясняется. Будут некоторые смешные страницы.

Пишу всё это к тому, что прислать мою статью памяти Ильенкова, об идеальном и реальном, пока не могу, так как она не дописана, а написанное имеется в одном экземпляре. Надеюсь, однако, рано или поздно закончить её, и тогда она мимо Вас не пройдёт.

Искренне желаю Зоечке, да и Вам, Михаил Григорьевич, скорейшего и полного выздоровления. Пишите, но не обижайтесь на то, что я не буду достаточно аккуратен в ответах. Большой привет от Л.Я.

Всего вам обоим доброго.

Ваш Мих. Лифшиц

19 апреля 1982 г

Дорогой Михаил Григорьевич!

Читал Ваше письмо и очень смеялся, конечно, сквозь слёзы. Насчёт стихотворения «И всё-таки за нами эта твердь»⁴⁰⁵ хочу напомнить, что я всегда говорил Вам: мы ещё увидим небо в алмазах (а если даже не увидим, то это вопрос не принципиальный, а технический). Что касается народа, то он так же быстро портится, как и возрождается. Если быстро портится – это лучше, чем медленное гниение, – быстрее идёт процесс возрождения. Как участнику великой войны я Вам напоминаю, что одни и те же люди часто ведут себя гораздо лучше перед лицом смерти, чем когда они лезут в переполненный трамвай. Дальнейшие аргументы в пользу «тверди» я, впрочем, опускаю ввиду того, что наше положение весьма различно и, будучи в настоящее время благополучным сквайром, я был бы скотиной, если бы проповедовал Вам оптимизм. Но давайте остановимся где-нибудь посредине.