Читаем Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983 полностью

Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983

Настоящее издание продолжает знакомить читателей с неопубликованными до сегодняшнего дня текстами Михаила Лифшица. Оно охватывает период с 1959 г. по 1983 г. и включает в себя письма Михаила Лифшица трём корреспондентам: Владимиру Досталу (письма 1959–1974 гг.), Виктору Арсланову (письма 1968–1978 гг.) и Михаилу Михайлову (письма 1973–1983 гг.). В издание вошли все сохранившиеся письма Досталу и Михайлову и часть писем, отправленных Арсланову (не вошли письма, имеющие исключительно бытовой характер). Все письма приводятся полностью.Письма представляют собой соединение философских размышлений о жизни и культуре с живыми характеристиками людей и событий на фоне бытовых подробностей повседневного существования.

Михаил Александрович Лифшиц

Документальная литература18+
<p>Михаил Лифшиц</p><p>Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983 гг</p>

Примечания: В.Г. Арсланов, А.П. Ботвин, Н.Ю. Гутова

В подготовке к публикации писем принимали участие:

Кирилл Захаров, Денис Катунин, Борис Поплетаев

Издание подготовлено Архивом Лифшица и Институтом Лифшица

Издание осуществлено при поддержке Дмитрия Аксёнова

ООО «Издательство Грюндриссе»

e-mail: [email protected]

http://www.grundrisse.ru

© ООО «Издательство Грюндриссе»

© М.А. Лифшиц, авторский текст

<p>От издательства</p>

Настоящее издание продолжает знакомить читателей с неопубликованными до сегодняшнего дня текстами Михаила Лифшица. Оно охватывает период с 1959 г. по 1983 г. и включает в себя письма Михаила Лифшица трём корреспондентам: Владимиру Досталу (письма 1959–1974 гг.), Виктору Арсланову (письма 1968–1978 гг.) и Михаилу Михайлову (письма 1973–1983 гг.). В издание вошли все сохранившиеся письма Досталу и Михайлову и часть писем, отправленных Арсланову (не вошли письма, имеющие исключительно бытовой характер). Все письма приводятся полностью.

Большинство писем отправлено из Москвы, в иных ситуациях указан пункт отправления.

Все выделения в письмах – авторские.

В угловых скобках – уточнения редакции.

Книга содержит именной указатель с короткими справками о каждом упомянутом в письмах лице, по части из них сделаны более подробные примечания.

<p>Письма Мих. Лифшица В. Досталу. 1959-1974</p>

Достал Владимир (1930–1975), чешский историк литературы, критик.

В 1953 г. окончил Карлов университет в Праге. В 1953–1957 гг. учился в аспирантуре Литературного института им. Горького в Москве. С 1957 г. занимался теорией литературы в Праге. В 1967 г. защитил диссертацию, посвящённую истории чешской марксистской критики и эстетики.

Владимир Достал – переводчик ряда работ Мих. Лифшица на чешский язык. Публикатор в пражском журнале «Эстетика» памфлета Мих. Лифшица «Почему я не модернист?» (1964).

В. Достал опубликовал в Чехословакии следующие книги Лифшица: Umelec a svetlovy nazor (Художник и мировоззрение), Praha, 1960; Vitr dejin (Ветер истории), Praha, 1974; Problemy umeni a filozofie (Вопросы искусства и философии), Praha, 1975. В 1977 г. вышла подготовленная Досталом хрестоматия «Marx-Engels-Lenin о kulture a umeni» (Маркс-Энгельс-Ленин о культуре и искусстве), Praha, 1977.

В настоящем издании публикуются все сохранившиеся письма и открытки Мих. Лифшица В. Досталу. Оригиналы хранятся у наследников В. Достала. Копии – в Архиве РАН (всего – 60).

<p>20 сентября 1959 г</p>

Дорогой Владимир!

К сожалению, я не смог исполнить Вашей просьбы. До сих пор ещё не обменял квартиры, а потому все мои печатные и прочие произведения находятся в запакованном состоянии1. Самое большее, что я мог бы сделать, это перепечатать для Вас из старых газет и журналов две-три полемические статьи против вульгарной социологии.

Не знаю, можно ли это объединить под общим заглавием «Мировоззрение и творчество» и будет ли это интересно чешскому читателю. Статьи написаны очень остро, пришлось бы выбирать наиболее мирные, да и те, вероятно, были бы неприятным воспоминанием для иных ныне здравствующих литературоведов. Подумайте, если ещё останется время, я сделаю это. Что же касается моего доклада, то Вы, вероятно, имеете в виду «Народность искусства и борьба классов». У меня, правда, есть где-то стенографический отчёт, но его нужно было бы подвергнуть литературной обработке2. Это займёт много времени, а главное – мне неудобно печатать за рубежом, даже в дружественной Чехословакии, то, что я ещё не напечатал у себя на родине.

Болезни, мои личные и моих близких, помешали ответить Вам вовремя. По той же причине я ещё не нашёл времени увековечить свой внешний облик посредством фотографии. Сделаю это, как-нибудь, и пришлю Вам. А пока сделал то, что Вы также у меня просили. Посылаю краткий перечень фактов моей научно-литературной биографии. Можете взять из этого то, что Вам нужно, а если чего-нибудь не хватает, то напишите. Не знаю точно, какого типа сведения Вам нужны. Для Вашего личного сведения могу сообщить, что под судом я не был и партвзысканий не имею. В составленной мною справке я стыдливо умалчиваю, что не окончил Художественный Институт3. Для иностранного читателя это, вероятно, было бы фантастической подробностью, которая требует объяснений: каким образом студент превратился в преподавателя? А между тем это было так и отвечало нравам двадцатых годов, теперь уже непонятным даже у нас. Оставим этот вопрос в тени, и если найдёте нужным, то просто выбросьте весь эпизод. Вообще, чем короче – тем лучше. Я, по крайней мере, был бы очень доволен.

Приветствую Вас на этом и желаю всех благ. Моя жена кланяется4. Поклон Вашему семейству.

Мих. Лифшиц

<p>27 декабря 1959 г</p>

Дорогой Владимир!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука