Читаем Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983 полностью

Социология рассматривает общественный процесс в духе абстрактной, внеисторической закономерности, не знающей добра и зла, истины и лжи. Она является могущественным проводником псевдонаучного релятивизма, этой болезни века, учёной обывательщины. Как же быть с употреблением этого слова? В ранних произведениях Ленина, на горе наше, термин «социологический» употребляется. Это можно объяснить тем, что народничество находилось под влиянием позитивистской социологии, и Ленину в легальных, главным образом, полемических статьях приходилось пользоваться общеупотребительным термином. Из этого я делаю вывод, что общего противопоставления исторического материализма и социологии в настоящее время не получится. И, хотим мы этого или нет, терминологию придётся допустить, не допуская, однако, той ядовитой слизи, которая из всякой «социологической» постановки вопроса сочится. Поэтому я советую придерживаться критики содержания, оставляя вопрос о «социологической» терминологии в тумане. Чёрт с ним, дело не в словах! Вряд ли возможна в подобном смысле и «социология восприятия», ибо восприятие порождается в значит <ельной> степени творчеством, активным действием общественного духовного производства вообще, а не растёт из каких-то социальных очагов само по себе как не детерминированный продукт, как следствие определённой Ortsbestimmung.[33] Всякого рода анкеты и обследования можно, конечно, называть социологией, но по существу это расширенная и модернизированная статистика, «счёт носов», как говорят американцы.

8. Люсьен Гольдман236, мне кажется, – типичный представитель «социологии знания» в духе Мангейма237 и К°. В этом смысле он опирался на раннюю работу Лукача «История и классовое сознание»238, которая даёт материал для этого и, несомненно, послужила одним из питательных источников всей «социологии знания».

9. Моя статья «Античный мир, мифология, эстетическое воспитание»239 будет Вам, наверно, интересна. В ней небольшой трактат по философии истории и философии мифологии, а также полемика со всей нашей местной мифоманией. Я Вам её, конечно, пришлю, как только она появится, а равно и книгу «Искусство и современный мир»240, которую можно ожидать месяца через два (к сожалению, тираж только 10 тысяч).

10. «Статья о книге Недошивина» – это моя внутренняя рецензия, «правда» размером в 2 печ<атных> листа. Если найду копию, то пришлю. Рецензия ограничивается, в общем, главными вопросами ленинизма, а написать там можно много чего.

11. Статья о «постмодернизме» высылается.

12. Расширенный сборник статей Александрова не выходил. Можно было бы самим добавить некоторые его напечатанные прекрасные статьи, но нет сил этим заниматься.

13. Книги, которые Вы просите, буду искать, но найду ли – это маловероятно. По-моему, это «бестселлеры», а у нас теперь снова возгорелась жажда приобретения книг – видимо, всем остальным уже насытились.

14. Чешскую статейку о 30-х годах нашёл.

15. Насчёт славы, кот<орую> Вы мне пророчите – а) сомневаюсь б) слава, как известно, – дым и не заслуживает усилий в) славу чудака я уже имею.

Я получил письмо и книгу от старого итальянского коммуниста и профессора (живущего переизданием хрестоматии «М. и Э. об искусстве» в сокращённом виде). С точки зрения идей – боже мой, какое убожество! С таким марксизмом они далеко не уедут. Что делать?

Прошу прощения за то, что пишу сегодня от руки, а не на машинке. Надеюсь, что разберёте.

Нас с Л.Я. волнует то, что Вам снова пришлось лежать в больнице. Ради бога, будьте осторожны, не превышайте нормы работы.

Кланяемся Вере. Л.Я. благодарит её за информацию о Париже. Это не к спеху.

Будьте оба здоровы и счастливы.

Ваш Мих. Лифшиц

<p>19 апреля 1973 г</p>

Дорогой Владимир!

Спасибо за прекрасные очки, если понадобятся новые стёкла, я обращусь к Вашей помощи. К сожалению, я не мог принять у себя дома тов. Михну241, так как у меня его приход совпал с защитой диссертации. Да, под нажимом начальства и прочих обстоятельств я становлюсь доктором философии (новый признак истинного философа, сказал Фейербах, – не быть доктором философии). По той же причине я не успел ответить на вопросы переводчицы. Не могу также послать рецензию на Недошивина – у меня остался один экземпляр, а в ней 72 стр., перепечатаю при случае. Как Вы думаете приехать в июне – есть у Вас такая возможность, или Вы нуждаетесь с Верой в приглашении? Напишите.

Ограничиваюсь этой краткой запиской. Обнимаю и желаю здоровья. Кланяемся Вере.

М. Лифшиц

<p>18 мая 1973 г</p>

Дорогой Владимир!

Спасибо за письмо. Что касается вопроса об эстетическом восприятии, то черкните мне, пожалуйста, о чём идёт речь. Я уже забыл, а копии нет.

Рецензию на книгу Недошивина посылаю. Ниже следуют также ответы на вопросительные знаки переводчицы, которой кланяюсь:

I. Цитата из Паскаля – Pensées [34]

II, III (La grandeur de l’homme [35]). Но существует бездна различных изданий Паскаля, в кот<орых> всё расположено иначе.

2. «На проклятые вопросы…»

Heine, Zum Lazarus, Gedichte 1853–54

Laß die heil’gen Parabolen,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука