Письма к Евгении или Предупреждение против предрассудков

Надо сказать, сударыня, что в странах, где сильна религия, государь находится, как правило, в полном подчинении у духовенства: он может пользоваться своей властью лишь по милости церкви; и он утрачивает всякую власть, как только перестает нравиться и угождать монахам, которым ничего не стоит поднять против него народный мятеж; верный же принципам религии, народ не осмеливается колебаться в выборе между богом и государем; но бог всегда оказывается на стороне священников; невежество и тупость, поддерживаемые духовенством, не позволяют народу разобраться в том, насколько правильно истолковывают священники веления бога и насколько лживы или истинны их поучения.

Согласитесь же со мной, сударыня, что интересы светских правителей никак не могут совпадать с выгодами христианского духовенства; священники же во все времена были самыми беспокойными, самыми неблагонадежными подданными, зачастую покушавшимися даже на жизнь самих королей. Так пусть же нам не твердят, что христианство - самая прочная опора трона, что оно считает монархов божьими помазанниками, что, по его учению, всякая власть от бога (1). Все эти слова предназначены лишь для усыпления бдительности государей, для того, чтобы польстить тем из них, на кого церковь может положиться; однако эти льстецы быстро меняют тон, как только государи осмеливаются не слишком поспешно поддаться их злокозненнейшим замыслам и отказываются слепо проводить политику церкви; о, тогда государь оказывается безбожником, еретиком, которого не только можно, но и должно предать; мало того, он становится тираном, заслуживающим смерть, и освобождение земли от злостного врага господня становится делом похвальным и заслуживающим поощрения.

Вы знаете, сударыня, что эти отвратительные принципы тысячу раз проповедовались священниками, которые при всякой попытке хоть как-нибудь ограничить их власть вопят, что государь поднял руку на алтари, что лучше повиноваться богу, чем человеку. Священники поддерживают государей только тогда, когда те слепо подчиняются им. Когда же государи обнаруживают неповиновение церкви, священники открыто призывают к цареубийству (1). И вместе с тем, как бы отвратительны и ужасны ни были эти принципы, какими бы опасностями ни угрожали они светской власти и народному спокойствию, они все же совершенно неизбежно вытекают из доктрин иудаизма и христианства. В Ветхом завете недвусмысленно одобряются и поощряются цареубийство, бунт и предательство. Как только возникает подозрение, что люди разгневали бога своими помыслами, как только зарождается предположение, что те или иные еретики неугодны богу, совершенно естественно прийти к выводу, что подданные могут на вполне законных основаниях восстать против своего государя, если он оказывается еретиком или безбожником, то есть, если он не подчиняется духовенству, стоящему на страже веры, и если этот государь противится постановлениям непогрешимой церкви; а это может якобы привести к гибели и вероотступничеству большую часть народа, для которого, по мнению церкви, религия должна быть важнее всего и дороже самой жизни. Признающий эти принципы ревностный христианин считает, что, наказывая своего врага, он угождает богу, что, освобождая народ от государя, могущего воспрепятствовать вечному блаженству своих подданных, он оказывает величайшую услугу своей стране.

Вы видите, сударыня, что иезуиты - эти проповедники цареубийства действуют в согласии с христианскими принципами, хотя их проповеди мало способствуют упрочению власти государей и народного спокойствия. А вместе с тем в силу этих принципов жизнь всякого христианского государя целиком зависит от каприза папы или какого-либо епископа, которые, объявив его еретиком и отлучив от церкви, тотчас же превращают его в тирана и призывают на его голову ярость первого же безумного фанатика, стремящегося к мученическому венцу. Если те же иезуиты льстили королям и ратовали за абсолютную власть, делалось это только потому, что сами они были неограниченными властителями совести своих государей, слепо подчинявшихся их желаниям; если же государи не выказывали требуемой покорности, иезуиты немедленно переходили к бунту и мятежу.

Подчинение церкви государям всегда условно; духовенство покорится своему государю, станет раболепствовать перед ним и поддерживать его власть и авторитет только при том условии, что государи будут выполнять предписания церкви, не будут препятствовать ее замыслам, накладывать рук на ее богатства и покушаться на изменение догм, на основе которых служители бога строят собственное величие и благополучие; и, наконец, от государей требуется признание их божественных прав, столь явно противоречащих интересам верховной власти, и совершенно очевидно расшатывающих прочность трона.