Письма к Евгении или Предупреждение против предрассудков

Стоит, однако, только открыть глаза и внимательно проследить историю человечества, чтобы увидеть всю ложь и необоснованность этих претензий и понять настоящую цену тех важных услуг, которые христианское духовенство испокон веков оказывало государям. С самого начала христианства во всех странах, где принято это вероучение, мы видим постоянное двоевластие. Церковь стала государством в государстве. Церковь, то есть духовенство, находится там в постоянной оппозиции к верховной власти, якобы выполняя возложенную на нее свыше миссию, и стремится диктовать свои законы правительствам. Мы видим, что священники, гордясь самочинно присвоенными себе правами, пытаются уклониться от послушания государям, претендуя на иллюзорные и весьма опасные преимущества и привилегии, на которые нельзя наложить руки, не оскорбив самого бога; мы видим в них неких обожествленных подданных, признающих только собственную власть и отказывающихся подчиняться светским властям; они предпочитают склоняться перед волей духовного лица, именующего себя наместником Христа и не имеющего никакого отношения к их родной стране. Римский папа в качестве наместника Христа на земле считает своим долгом управлять монархами; опираясь на своих агентов и злоупотребляя народным доверием, папам часто удавалось добиваться признания своих странных претензий принуждать государей к самым позорным делам, сеять раздоры и смуты в их странах, подрывать их власть и заставлять в конце концов униженно просить пощады (1).

Таковы те важные услуги, которые религия тысячекратно оказывала государям. Народы же, ослепленные суеверием, не могут колебаться в выборе между богом и земными царями; духовенство - это видимое орудие невидимой божественной власти - пользуется громадным влиянием на предубежденные умы; вследствие глубокого невежества и народы и их государи оказываются в полной зависимости от духовенства. Священники всегда стремились втянуть народы в свои бесконечные распри; уже много веков все заботы государей сосредоточиваются на сопротивлении опасным замыслам духовенства; они изыскивают всякие меры, чтобы защитить страну от своевластия церкви, чтобы сдержать упрямых смутьянов, считающих себя божественными оракулами; государям почти никогда не удавалось заставить замолчать и смириться коварных интриганов и безумных фанатиков, либо кровно заинтересованных в разжигании народных смут, либо искренне считавших, что возмущать и бунтовать народ - дело, угодное богу.

Вследствие того, что церковь требовала постоянного внимания государей к своим делам, последние не в состоянии были должным образом заботиться о благополучии своих подданных; народ же, часто принимая сторону священников, сам отстранял от себя заботы государей. Правители оказывались нередко слишком слабы, чтобы противостоять этим неразумным стремлениям; они уступали церкви и заключали с нею союз. В тех же случаях, когда пытались действовать наперекор церкви, они наталкивались либо на открытое сопротивление, либо на тайные подкопы и западни. Если же правители подчинялись воле духовенства, им приходилось малодушно приносить ему в жертву счастье и спокойствие своих подданных. Как часто рука мятежного цареубийцы получала оружие из рук высокомерного и мстительного духовенства против достойнейшего государя! Под предлогом мести за самого бога священники обрушивали свою ярость на самих монархов, если те не выказывали готовности подчиниться их игу. Одним словом, мы видим, что духовенство во всех странах и во все времена отличалось самым разнузданным самоуправством. Мы то и дело видим, как по его милости целые империи разделялись на два враждующих лагеря, как опрокидывались троны, умерщвлялись монархи, народы поднимались на восстание; и если мы только захотим глубже проникнуть в сущность дела, мы узнаем, что источником и двигателем всех этих потрясений всегда были честолюбие, алчность и тщеславие духовенства. Итак, религия часто приводила к анархии и потрясала империи, опорой которых она себя считает.

Государи пользовались спокойствием и миром только тогда, когда постыдно склонялись перед духовенством, подчинялись его капризам и, раболепствуя перед ним, уступали ему управление страной. Тогда светская власть была целиком подчинена церкви, а государь был лишь первым ее служителем; часто церковь поручала ему подлую роль палача; она делала его исполнителем своих кровожадных приговоров; она заставляла его обагрять руки в крови своих подданных, приговоренных ею к казни; она делала его явным орудием своей мести, своего террора, своих тайных пороков 1. Вместо того чтобы трудиться для счастья своего народа, государь угодливо подвергал пыткам, преследовал и казнил своих честных граждан и возбуждал против себя ненависть тех, для кого должен бы быть отцом; и все это делалось, чтобы удовлетворить непомерное тщеславие и ненасытную корысть нескольких священников, всегда чуждых народу, который их кормит, признающих свою родину только для того, чтобы ее поработить, безнаказанно терзать, обирать и объедать.