Пируэты (не) для слабаков

– Потому что мы банда! Шутка! Очень плохая шутка, – он раздавил сигарету в пепельнице, встал и прошёлся по комнате. Остановился и стукнул кулаком по спинке дивана. – Я дышать без неё не могу, понимаешь? С первого взгляда зацепила! На меня бабы всегда пачками вешались, а я запал на одну-единственную. Но я не хотел ее любить! Не хотел прирастать кожей. А Геля ещё и строптивой гордячкой оказалась. Сначала думал ее просто к себе забрать, а она меня с лестницы спустила и в окно сиганула… Да всё это не оправдание! Но я слишком поздно понял каких бед натворил. Когда любить научился.

Алекс вернулся к столу. Налил виски себе и Зубру, чокнулся с ним и, выпив, продолжил:

– Геля сбежала, но я нашёл её. А она первому встречному парню меня подставила. Спецназовец оказался. Но это полбеды. Он мой брат, Зубра! По матери. Я потом это узнал.

– Охренеть, – открыл рот Андрей.

– Охренеть не то слово, – с горечью произнёс Алекс. – Так мой братец её три дня жарил, а потом свалил в Чечню. Геля сама ко мне пришла. Случайно. С этой Юлей… Заразой. Тогда я Гелю и увёз к себе.

– А на цепь зачем посадил? – нахмурился Зубр.

– Для её же безопасности, – хмыкнул Алекс. – Она грозила из окна сигануть, ноги переломать, но сделать по-своему.

Алекс встал и, сдвинув ковер, поднял крышку люка.

– Я её здесь в подвале до декабря держал. Поверь, у неё там всё было по первому разряду…

– А потом?

– Перед Новым годом сбежала и тут же попала в лапы к Князю, – Алекс отошёл к окну и повернулся к Зубру спиной. по щекам скатились две слезы. Он их быстро вытер кулаком.

– Да, помню, его тогда здорово за твою Гелю вздрючили.

– После этого мы поженились, – Алекс справился со слезами и вернулся к столу. – Дальше ты знаешь.

– Пацанов твой брат убил? – Зубр сунул сигарету в рот. Руки у него тряслись, а глаза растерянно шарили по столу.

Алекс достал бензиновую зажигалку из кармана джинсов и помог Андрею прикурить.

– Да. Но там такая крыша! Потому Жжёный и улетел в Кресты, как только приблизился к разгадке.

– Но ты же не из-за крыши брата не убил?

– Да, Зубра. Не поднялась рука на младшенького. Удивительная вещь: Геля сделала меня лучше, а я сломал ей жизнь и превратил в лгунью. После свадьбы уверился, что однажды всё наладится. Пойдём, покажу кое-что! – Алекс поднялся и махнул рукой.

Он привёл Зубра в детскую комнату с двумя плетёными колыбельками, белоснежными кроватками, пеленальным столиком, стеллажами с детскими книжками и игрушками.

– Мы вместе придумывали здесь всё, – Алекс остановился у окна и, закрыв ладонями глаза, прошептал: – Маленькая моя, вернись!

Тяжёлая рука легла на его плечо.

– Она не вернётся, брат. А вернётся – также будет несчастна. То, что ты сделал с ней, забыть невозможно.

– Я люблю её.

– Тогда отпусти.

Алекс повернулся и, сев на подоконник, посмотрел на Зубра снизу вверх:

– А если не отпущу?

– Когда-нибудь она тебя пристрелит. Или прирежет, как твоя кухарка Карима. К бабке ходить не надо, там похожая история. А если отпустишь, дашь ей свободу выбора. С киндерами, конечно, нужно будет помочь. Твои же.

– Мои, – вздохнул Алекс. – Но по-любому нужно Манюню найти. И гадину эту.

– А мне гадина понравилась, – вздохнул Зубр. – Я с Дэном общался. Волк реально запал на неё. Пять косарей Дрону отвалил, чтобы забрать её.

– Чуть не забыл про Дрона, – цокнул Алекс языком. – И про Лёху. Волк мне, как брат был. Ладно, давай спать ложиться. Завтра тяжёлый день.

* * *

– Что-то мы стали часто встречаться. Лёгкий какой-то, – в свете фонаря Крот свалил тело в брезенте в яму и заработал лопатой.

– Зато жилистый, – Алекс присел на корточки и плюнул в могилу. – Ублюдок.

Крот кинул последние комья земли, положил сверху доски и прошелся по ним.

– О мёртвом либо хорошо, либо ничего. Показать могилу Карима твоего? За месяц и доску ему справили.

– А найдём в темноте такой?

– Луна сегодня шикарная! Почище солнца светит. Но я и с завязанными глазами здесь всех знакомцев найду.

– Пойдём, – Алекс пошёл по протоптанной дорожке за Кротом.

В нагрудном кармане куртки Алекса лежал листок с адресом и схемой проезда к Псковской деревеньке. Князь раздобыл его зимой скорее из принципа, чем из надобности, но пацанам велел не трогать Кэнди. В непричастности танцовщицы к этому делу он уверился на все сто. Не стала бы она покрывать своего подельника после «беседы» с Дроном. Смысла не было девке подыхать за предавшего её мужика. Любви, как удалось разузнать, она к нему не питала.

– Вот, – Крот остановился перед могилой, на которой ещё не осела земля.

– Здорово, старина. – Перед Алексом вновь пронеслись события того вечера. Искажённое гневом лицо Карима с разбитой челюстью и истошный крик Фатимы. – Земля тебе пухом.

Он постоял у могилы с опущенной головой и буркнул:

– Водка есть?

– Есть! А обратно как поедешь?

– А у тебя можно перекантоваться до утра?

– Пойдём.

Глава 48

Кэнди

– Слушай, пора всё-таки определиться с именами, – мы с Гелей сидим у реки и спорим под кваканье лягушек. – Или так и запиши их: Медвежонок и Гусь. Месяц кота за хвост тянешь.